Без жалости - Лоис Гилберт (2004)

В дверном проеме появилась Эми. Она натянула на себя теплый свитер алого цвета и джинсы. Пройдясь с независимым видом по кухне, она подошла к отцу и клюнула его в щеку.

— Пап, можно я с вами пойду? — прошептала она ему на ухо.

У меня опять появилось нехорошее, сродни ревности, чувство. Уже второй раз я отмечала про себя, что отец и дочь удивительно похожи — оба рослые, красивые. Особенно это было заметно сейчас, когда они стояли рядом.

— Даже и не думай об этом, — заявил Дэн. Он посмотрел на меня, и я утвердительно кивнула, но так, что, кроме нас двоих, этого никто не видел.

Дэн сухо улыбнулся, но у меня, как ни странно, потеплело на душе — по крайней мере в этом мы с ним были солидарны.

Бабушка поднялась с места и потянула Эми за рукав, положила девочке руку на плечо и крепко прижала к себе.

— Проследите, чтобы собаки за нами не увязались, — сказала я домочадцам.

Эми сохранила на лице холодное, бесстрастное выражение античной маски. Правда, бабушка сразу же закивала головой. К большому моему удивлению, лицо у нее было испуганное.

Мы с Дэном вышли из кухни и двинулись через гостиную к парадному входу. Как только мы ступили за порог, он представил меня судмедэксперту и Джиму Фарнсуорту, агенту графства из отдела убийств. Фарнсуорт был толст, и от него пахло сигарами. Я вспомнила, как Дэн несколько лет назад на него жаловался, — тогда Дэн подозревал его в хищении наркотиков из особой камеры, где хранились вещдоки. У порога стояли еще двое мужчин в форме, но никто из них не посчитал нужным представиться.

Чуть в стороне от крыльца по двору время от времени проходил с вилами Ноа — наш новый работник, который в данный момент сметывал небольшой стожок. Сено он привозил с поля на грузовичке. Ноа был высок ростом, худ, мускулист и обладал кривыми ногами прирожденного кавалериста. Райан взял его на работу три недели назад, когда наш прежний работник уволился и подался на нефтяные промыслы Аляски.

Прошло три недели, а я все никак не могла привыкнуть к присутствию Ноа на ферме. Это был скромный, милый человек, который делал свое дело спокойно, с каким-то удивительным для его профессии изяществом и грацией. Неброская уверенность его манер заинтриговала меня. К чему скрывать? Он мне даже нравился, что, впрочем, вызывало у меня некоторый внутренний дискомфорт и заставляло держаться от него подальше. Правда, мы с ним пару раз случайно сталкивались в конюшне, куда я ходила чистить лошадей. К моему большому удивлению, Ноа, приветствуя меня, говорил странные слова, и я, сама того не желая, втягивалась с ним в беседу, чувствуя, что разговор с ним увлекает меня все больше и больше. То, что он говорил, оседало у меня в памяти и тревожило еще долго после того, как наш разговор заканчивался. Как ни странно, слова Ноа заставляли меня думать — в том числе и о смысле бытия.

Грузовичок Ноа неожиданно притормозил рядом с черно-белыми полицейскими автомобилями и кремовым фургоном судмедэксперта. Лицо Ноа, которое я разглядела сквозь лобовое стекло, выглядело возбужденным, а возбуждение и волнение, в принципе, были ему не присущи.

— Это еще кто такой? — спросил Фарнсуорт, ткнув в Ноа толстым пальцем.

— Наш человек. Зовут Ноа Гринвуд, — сказала я.

— Он что же — с вами живет?

— Он живет в бунгало рядом с конюшней.

Ноа вышел из грузовичка, захлопнул дверцу и подошел к стоявшей у крыльца компании.

— Человека убили, — сказал Дэн. — Бретт нашла труп на тропинке по пути к водопаду.

Ноа присвистнул в удивлении.

— И кого же это убили?

— Никто не знает, — сказала я.