Без жалости - Лоис Гилберт (2004)

«На самом деле, — подумала я, — это может быть кровь цыпленка, лошади, собаки в период течки — да кого угодно».

Я убеждала себя в этом, боясь сделать другой, куда более страшный, вывод.

Между тем Райан сунул палец в канал ствола и понюхал темное кольцо, которое появилось у него на суставе пальца. После этого, покачав головой, он с обреченным видом повесил ружье на плечо и побрел по коридору к лестнице.

Я выскользнула из комнаты и, стараясь держаться от Райана подальше, неслышно последовала за ним. Спустившись по лестнице, брат вошел в гостиную и остановился перед застекленным оружейным шкафом. Я была рада, что в гостиной никого нет. Бабушка и Эми разошлись по своим комнатам и сидели там безвылазно — по той, возможно, причине, что никто из них не желал больше видеть Винсента.

Стоя в тени у лестницы, я наблюдала за тем, как Райан снял со стены мой «ремингтон», а потом, открыв шкаф, стал доставать одно за другим ружья: помповый двенадцатизарядный «браунинг», «винчестер», английский револьвер «энфилд», двенадцатизарядный «итака дирслейер» и двустволку «паркер» с резным ореховым ложем. Всю эту груду оружия Райан отнес на кухню и с грохотом свалил на стол.

Прислонившись у дверного проема гостиной, я наблюдала за дальнейшими действиями брата.

Он открыл заслонку, подбросил в печь поленцев и некоторое время орудовал кочергой, стараясь, чтобы пламя поскорее разгорелось. Когда поленья вспыхнули, он швырнул в печь рубашку с коричневыми пятнами.

Должно быть, я в этот момент довольно громко ахнула, поскольку Райан мгновенно обернулся и сразу же заметил меня.

— Бог мой, Бретт! Ты меня напугала. Но что, скажи на милость, ты здесь делаешь? Я думал, ты уже легла.

Я прошла на кухню.

— Ты-то что здесь делаешь? — спросила я.

Райан глянул на ружья на столе, потом снова перевел взгляд на меня.

— Ну а ты как думаешь?

Я знала, что Райан терпеть не мог чистить оружие. Если уж он решил этим заняться, это означало, что он всерьез готовится защищать себя от обвинений. Кого же еще, если не себя?

— На мой взгляд, это похоже на попытку уничтожить улики. Так именно Фарнсуорт и подумает.

— А может быть, он подумает, что мы просто держим оружие в должном порядке?

Я молча наблюдала за тем, как Райан, достав жестянку машинного масла и тряпки, разложил все это на столе и уселся перед грудой тускло отблескивавших воронеными стволами ружей. Вынув шомпол, он первым делом стал прочищать стволы ружья, найденного в шкафу в комнате Винсента.

Образ преступника, пытающегося скрыть улики, совершенно не вязался в моем сознании с привычным, давно сформировавшимся у меня образом Райана. Где, спрашивается, его белые ухоженные руки? Теперь его пальцы были испачканы машинным маслом, сам запах которого был ему раньше неприятен. Что в самом деле произошло с человеком, которого я всегда считала своим союзником, защитником и самым близким другом?

Он сделал для меня в жизни много хорошего, а когда я оказывалась в затруднительном положении, помогал мне умным советом, и я всегда ему доверяла. Теперь же, глядя на то, с каким остервенением он прочищает от копоти стволы ружья, я почувствовала, что прежнего доверия к брату уже не испытываю.

Усевшись за стол наискосок от Райана, я спросила:

— Зачем ты все это делаешь? Или ты полагаешь, что кому-то из нас есть что скрывать?

Райан внимательно посмотрел на меня поверх очков.

— Я просто чищу ружья, Бретт.

Отполировав промасленной тряпкой стволы, курки и ложе, он поставил ружье на стул и принялся за следующее.

Я напряженно следила за каждым его движением.

— Может, ты скажешь мне все-таки, что происходит в этом доме? — после минутного молчания спросила я.

— Не могу, — последовал ответ.

— Почему?

Райан промолчал.

— Я знаю, что ты с ним спорил. В тот день, когда его застрелили…

— Это не имеет никакого отношения к тому, что случилось.