Кое-что о тебе - Джулия Джеймс (2010)

Последние три дня напарники угробили на опрос свидетелей, при этом мало что выяснив. Первым делом они отследили прежних клиентов и бывших парней Мэнди Робардс, ища того, кто мог бы приревновать ее за амуры с Ходжесом. Поиски в этом направлении дали нулевой результат. Хотя за свои профессиональные таланты Мэнди была любимицей у клиентов, похоже, никого из них – если уж на то пошло, и никого из ее бывших воздыхателей – особо не заботил тот факт, что девица занималась сексом и с другими мужчинами. Почти никто – а может, и совсем никто – не питал к мисс Робардс мало-мальски серьезных чувств. Красотка делала то, что ей следовало по работе – судя по всему, просто виртуозно, – однако личные привязанности при этом сводила к минимуму.

Как ни странно, Джек действовал по той же схеме, что и Мэнди Робардс. В ряде профессий, чтобы делать то, что должно, требовался определенный уровень отстраненности, некое «выключение» эмоций. Это было одной из причин, почему гневная вспышка перед репортершей удивила самого Джека больше, чем кого бы то ни было: он редко терял хладнокровие, даже в наиболее напряженных ситуациях. Хотя Камерон Линд как раз обладала чрезвычайно раздражающей способностью доставать его до печенок.

Слово «раздражающая» без сомнений было девизом этой недели. В последнее время Паллас и двух шагов не мог ступить, не натолкнувшись на какого-нибудь субъекта, которому явно было нечего делать, кроме как доводить ФБРовца до белого каления. Их с Уилкинсом командировка приносила одно разочарование за другим.

Накануне напарники вылетели в Нью-Йорк для отработки списка людей, которые могли иметь зуб против сенатора. Список основывался прежде всего на недавнем назначении Ходжеса главой сенатского комитета по делам банков и жилищному и городскому хозяйству. Билл Ходжес был ярым сторонником ужесточения регулирования и контроля деятельности финансовых учреждений, в особенности инвестиционных банков и хедж-фондов. Первой же инициативой сенатора на новом посту стало возбуждение ряда сенатских расследований в отношении недобросовестных методов торговли и коллапса фондовых рынков – шаг, сделавший политика крайне непопулярным среди заправил Уолл-стрит.

Джек не думал, что найдется команда юристов, с которой будет потруднее иметь дело, чем с адвокатами Ходжеса. Поездка в Нью-Йорк доказала, как сильно он ошибался. Хотя в итоге ФБРовцам удалось встретиться с большинством руководителей финансовых учреждений из имеющегося списка, побеседовать с ними с глазу на глаз оказалось непросто. В конце концов многие уступили настырности Палласа, остальные – обаянию Уилкинса. И все же несколько самых упертых наотрез отказались лично разговаривать с кем-либо из ФБР. Короче, эти деньки выдались долгими.

Пока агенты находились в Нью-Йорке, Джек поручил одному из сотрудников следственного отдела в чикагской конторе сделать подборку фотографий всех опрошенных за последнюю неделю. Первоначально (до задержки рейса) план был таков: Паллас с Уилкинсом заскочат в офис за подборкой, а затем подъедут к мисс Линд домой, чтобы показать ей снимки. Джек надеялся, что свидетельница опознает кого-нибудь, виденного вечером накануне убийства – возможно, замеченного ею в вестибюле гостиницы, в ресторане или того лучше – на самом тринадцатом этаже.

Когда ФБРовцы шагали по терминалу «Юнайтед Эйрлайнс», направляясь к многоэтажному паркингу с суточной оплатой, где вчера утром оставили машину Уилкинса, напарник поинтересовался:

– Как считаешь? Сейчас семь пятнадцать. Думаешь, ехать к мисс Линд уже поздно? Я ведь обещал, что мы заглянем еще несколько часов назад. Она упоминала о планах на сегодняшний вечер – может, ее уже и дома-то нет.

– О каких еще планах? – покосился Джек.

Уилкинс пожал плечами:

– Она не уточняла. А что?