Новые цари - Лена Ленина (2012)

Он мерз уже целый день и полночи. Приходилось признать, что с ним неплохо обращались. Не ОЧЕНЬ плохо. У него еще были все зубы, и все суставы, кажется, функционировали. Было так холодно, что один из этих типов каждые десять минут входил, чтобы помешать ему спать. Ему даже наливали обжигающего чая. В первую чашку они добавили водки. Результат был мгновенным: его вывернуло наизнанку, потому что рвать было нечем. Это их насмешило. Отличная шутка! Эффект алкоголя начал постепенно стираться. Резкая боль в голове, которая пронзала весь мозг и метавшиеся в нем нейроны, сменилась назойливой мигренью, особенно мучительной из-за бесконечных вопросов без ответа. И тревоги. Что произошло с его приятелями? А с девушкой? Девушка…

Внезапно, как в фильме Спилберга про инопланетян, земля задрожала. В ужасном грохоте белый, ослепительно белый свет проник между грубо сложенными бревнами хижины, как лезвие бритвы или лазерный меч Люка Скайуокера. Дверь открылась, будто сорванная с петель, и появился он.

Он стоял спиной к свету прожектора, и Луи не мог различить черты его лица. Во всяком случае, это был здоровенный мужчина. Тем временем лопасти вертолета, доставившего сюда этого человека, замедляли своей бег. Зверь затих. Луи съежился, как ребенок, которому вот-вот зададут трепку, или как осужденный, который не хочет идти на казнь. У него вдруг перестала болеть голова, хотя этот тип вовсе не был похож на таблетку аспирина. Позже Луи понял, что обмочился.

Они не обменялись ни словом. Только паром, что выходил из носа и рта. Целый концерт пара. Это длилось достаточно долго. Никогда еще Луи не чувствовал себя таким маленьким, таким жалким, таким засранцем и сcыкунком. Один из тех «шкафов», что окружали типа, стоявшего перед ним, расставив ноги, с выпяченным торсом и скрещенными на груди руками, бросил Луи его рюкзак c вещами, c которыми он приехал в лагерь. Со всеми. Хорошо упакованными и связанными.

В этот момент Муссолини тайги приблизил к нему свое лицо. Пар был будто сухим, странно, он был без всякого запаха, ничего, кроме дыхания. Луи не удавалось рассмотреть глаза того типа, они оставались в тени, зато он видел его огромные брови.

«Брови» сунули ему под нос что-то круглое. CD.

«Я его послушал… У вас на Западе наивное представление об аде. Возвращайся домой».

И он ушел.

Час спустя Луи все еще теребил CD, который ему вернул Сибиряк, так его называли люди, в вертолете, который доставил Луи в аэропорт, чтобы посадить на самолет, летевший во Францию. Он не мог послушать CD, так как у него украли плеер. Но Луи знал его наизусть. Это был последний альбом «Металлики»: «Master Of Puppets».

Сибиряк

«Бум, бум, бум». Виталий ненавидел эту низкопробную клубную музыку. Он ненавидел ночные клубы, ненавидел все низкопробное, ненавидел музыку вообще, кроме Прокофьева, с которым его дед был лично знаком. Однако сейчас он поймал себя на том, что отбивает ритм нелепой песни:

Boum boum boum

Ay como pega el corazo 1 n

Boum bouroum boum boum

Con tanta fuerza y esa pasio 1 n

Boum boum boum

Ya no entiendo la razo 1 n.

Он выключил радио и завел автомобиль. Он не хотел, чтобы Толю заменили, но тот уже давно не водил машину в городе. Антон прислал целых два джипа, набитые телохранителями, как только узнал о неприятностях с этой невероятной девушкой.

— Как ее зовут? — спросила Ольга, сидевшая рядом, подкрашиваясь, глядя в зеркалo заднего вида.

— Это княжна Оболенская. Ты ее знаешь?

— Я ее видела на нескольких вечеринках.

— И что ты о ней думаешь?

— Огромное состояние. По крайней мере, она не будет зариться на твой счет в банке. Я хотела сказать, в одном из твоих банков…

— И она… свободна?

— Насколько я знаю, она никогда не была замужем. Вот это да… Неужели мой брат чувствителен к чарам старого русского дворянства?