Дела сердечные - Тьерни Макклеллан (2000)

Где-то я читала, что когда происходят авиакатастрофы и погибают люди, то служащим авиакомпаний велят сообщать родственникам, что интересующего их пассажира "нет в живых". Почему-то считается, что выслушать эти три слова легче, чем одно — "погиб". Уж не знаю, правда это или нет, но наверняка у персонала авиакомпаний больше опыта по части дурных вестей, чем у меня. Поэтому я решила послушаться специалистов.

— Дерек, мне очень жаль, но Труди больше нет в живых.

Эти авиаторы явно знают, что говорят. Несколько секунд в трубке не раздавалось ни звука. Затем я услышала, как Дерек шумно и протяжно вздохнул. И наконец произнес:

— Я сейчас приеду. — Причем голос его почти не дрожал.

Я сообщила ему адрес, после чего позвонила Энни.

Энни оказалась исключением из авиационного правила. Едва я успела договорить "нет в живых", как она издала леденящий душу крик, который услышали даже Коноверы, топтавшиеся в дальнем конце гостиной. Супруги подскочили, словно их ударило электрошоком, и в ужасе посмотрели друг на друга.

Я плотнее прижала трубку к уху.

— Энни? Энни! Энни!

Лишь через пару минут она успокоилась настолько, чтобы выслушать меня. Но и тогда пришлось раз десять повторить адрес, прежде чем она его правильно записала.

— Уже выезжаю! — Из-за рыданий голос ее звучал так невнятно, что я едва разбирала слова.

Не знаю точно почему, но после истерики Энни я словно успокоилась. Как будто на неком подсознательном уровне решила: раз Энни будет играть роль Обезумевшей от Горя, значит, мне достанется партия Спокойной и Собранной. Сжимая в руке трубку, я и вправду почувствовала, что в голове проясняется. Даже подумала: не сделать ли еще один звонок — агентше, которая выставила на продажу этот дом, миссис Эдмунд Чайлдерс?

С миссис Чайлдерс я встречалась и раньше, когда показывала особняк клиентам, — и, разумеется, беседовала с ней не далее как вчера утром, договариваясь о визите с Коноверами. Эта грузная невысокая дама лет пятидесяти, шагу из дому не ступавшая без широкополой шляпки и перчаток, производила довольно приятное впечатление. Особенно мила она была вчера, когда сообщила:

— Послушайте, деточка, у меня есть несколько дубликатов ключей от дома, так что я оставлю один комплект в почтовом ящике для вас. Чтобы, значит, вы с клиентами всласть побродили по дому, а я не путалась у вас под ногами.

При этом мы обе знали: на самом деле миссис Чайлдерс имела в виду, что не желает спозаранку встречаться с кем-то лишь затем, чтобы отпереть входную дверь, — но все равно я считала ее очень милой.

Однако через минуту мне пришлось пересмотреть свое суждение.

— Что-о-о?! — гаркнула она в трубку. — Вы хотите сказать, что я доверила вам ключи, а вы допустили, чтобы там убили другого риэлтора?

Пришлось перебить. Послушать ее, так я сдала подвал внаем Джеку-потрошителю.

— Миссис Чайлдерс, Труди Дермот была мертва, когда мы туда спустились. Так что все это произошло до того, как…

Миссис Чайлдерс ледяным голосом оборвала меня:

— Ну нет, милочка, это ваша вина! Ваша! Понятно? Кстати, а как насчет повреждений?

— Н-ну… Труди погибла.

— Да я не об этом! — нетерпеливо рявкнула миссис Чайлдерс. — Я имею в виду, не пострадало ли имущество. Видите ли, владельцы дома доверили мне…

Тут уж я не выдержала.

— Нет, это вы меня послушайте! — заорала я что было мочи. Бекки и Карл в другом конце комнаты снова подпрыгнули. Я повернулась к ним спиной и понизила голос: — Погиб человек. Понимаете? А если вас так тревожит состояние дома, может, приедете и сами проверите? Ведь вы же отвечаете за дом, не так ли?

На другом конце провода с шумом втянули воздух.

— Не хватало еще, чтобы вы мне указывали, что делать или не делать. — Соединявшие нас кабели явно покрывались инеем. — Будучи ответственным за дом риэлтором, я полагаю, что…