Дела сердечные - Тьерни Макклеллан (2000)

Да уж. Тут поневоле начнешь проникаться искренней жалостью к бедной Труди. Неужели всем начхать на ее смерть?

Я покосилась на Барби. Та оставила в покое шею и теперь увлеченно грызла малиновый ноготь, кокетливо выглядывая из-под платиновых локонов. Ну прямо живое воплощение безутешного горя!

Я перевела взгляд на Шарлотту. Надо сказать, Шарлотта Аккерсен всегда напоминала мне Алису в Стране Чудес. Сегодня, например, на ней был наряд, который подросшая Алиса наверняка надела бы на работу: нежно-голубой джемпер, белая блузка с кружевной оборочкой, белые колготки и белые туфли; длинные прямые белокурые волосы перехвачены голубой лентой.

Шарлотта рассеянно взглянула на часы.

Признаться, уж от нее-то я ждала большего. Мы проработали бок о бок целый год, и все это время я считала ее по-настоящему чутким существом.

Из всей честной компании лишь Арлин сподобилась на мало-мальские эмоции. Правда, скорее то была злость, чем скорбь. Она сверлила взглядом Джарвиса, словно старалась понять, сколь сильно огорчен ее супруг кончиной Труди.

Я оторопела. Неужто Джарвис находил Труди "вдохновляющей" чаще, чем нравилось Арлин? И благоверная подозревала, что вдохновение вышло за рамки служебных отношений? Меня бросило в дрожь. От одной мысли, что кто-то может иметь интимные отношения с Джарвисом, к горлу подступала тошнота. Впрочем, родная жена Джарвиса может думать иначе.

Арлин неотрывно смотрела на мужа, а Джарвис продолжал скулить и завывать. Похоже, один только уважаемый шеф выглядел искренне огорченным. Утерев глаза подрагивающими руками, он повернулся ко мне:

— Ну ладно, Скайлер, скажи честно: как ты думаешь, в газетах упомянут название нашей фирмы?

Я остолбенела:

— Что ты имеешь в виду?

Джарвис начинал терять терпение:

— Я имею в виду, напишут в газете, где Труди работала?

Мать честная! Он что, рассчитывает на бесплатную рекламу? Неужели шеф всерьез полагает, что упоминание в связи с убийством благотворно отразится на бизнесе?

— Мы не можем этого допустить! Не можем! — И отбросил со лба свои "королевские" волосы. — Ведь это будет ужасно. Просто ужасно!

Уф! Кажется, насчет рекламы я ошиблась.

— Как считаешь, если мы прямо сейчас позвоним в газету, — продолжал Джарвис, — удастся их уломать, чтоб не писали, где Труди работала? Зачем им об этом писать, а? По-моему, совершенно незачем…

Ага! До меня наконец дошло. Джарвис боится, что упоминание нашей фирмы в связи со смертью Труди отпугнет клиентов. Вот, значит, почему он так расстроен. Ну и ну! Да он ничуть не лучше остальных. Может, даже хуже.

Да-а… Поглядеть со стороны, так можно подумать, будто коллеги Труди считают, что она получила по заслугам. Но такого никто не заслуживает!

Вообще-то я не собиралась ничего говорить, но слова вдруг сами хлынули потоком:

— Послушайте! Труди, конечно, была не подарок, но то, что с ней сделали, просто ужасно! — Я в упор посмотрела на Арлин. — Бедняжку задушили ее же собственным шарфом.

Арлин вытаращила глаза. Я знала, что должна остановиться, но меня уже понесло.

— Но убийце этого показалось мало. У нее на лбу вырезано сердечко!

Если я хотела ошарашить сослуживцев, то добилась несомненного успеха.

Джарвис издавал странные, булькающие звуки.

— Вырезано? — прошептал он. — Что значит — вырезано?

— Вырезано — значит вырезано! Ножом. Мерзавец, который убил Труди, вырезал у нее на лбу сердечко.

Наверное, я переборщила. Шарлотта слегка позеленела.

— С-сердечко? — пролепетала она. У Шарлотты и без того высокий голос, но сейчас это был просто писк, как у мышонка Минни.

— Фу! — скривилась Арлин.

— Что-о-о? — Это уже вступила Барби. Она даже перестала грызть ноготь. И лицо ее стало почти таким же белым, как волосы. — Скайлер, ты уверена?

— Уверена? — недоуменно повторила я. — Ты о чем?