История Икс - А. Моллой (2014)

На следующий день я валяюсь на кровати, в своей квартирке, и жую кончик ручки. Противная привычка. Именно на кровати мне лучше работается, ведь постель напоминает о Марке. И о том, чем мы здесь занимаемся.

Хотя, может, это и отвлекает. Я беру блокнот и просматриваю ключевые факты, которые узнала о мистериях. Каким-то образом моя диссертация перешла на тему мистерий, но пока меня это устраивает. Мистерии действительно пленяют, особенно сейчас, когда я принимаю в них участие.

Во-первых, я узнала, что территория вокруг Неаполя — Наполи, Капуя, Кумы — всегда славилась оргиями. Здесь было средоточие утех Римской империи. В Помпеи же удалялись, чтобы отдохнуть на старости лет. Летний дом Юлия Цезаря находился в нескольких милях севернее вдоль побережья, хотя его давно затопило из-за поднимающегося уровня моря. С первого века до нашей эры здесь собирались шумные вечеринки.

Поэтому и неудивительно, что мистерии, с пьянством, оргиастическим сексом и духовной эротикой, укоренились именно здесь.

Возможно. Возможно, и так. Подчеркиваю этот отрывок.

Есть еще один примечательный факт.

Выпивка и наркотические вещества являются ключевыми для мистерий, во всех проявлениях. В Элевсинских мистериях во время церемонии пили особое зелье, которое называлось «кикеон». Историкам известно, что этот напиток вызывал сильное опьянение. Даже приводится пример из древнего письма, как один греческий философ умер, выпив сразу две чаши кикеона.

Что это за напиток? В одном месте, в «Гимне Деметре» Гомера, даже дается рецепт кикеона: ячменная вода, мята и глекон.

Но конечно, никто понятия не имеет, что такое глекон.

Постукиваю ручкой по блокноту. Незнание меня раздражает, но, с другой стороны, подталкивает двигаться дальше.

Что бы я ни искала, везде натыкаюсь на пробелы, на большой знак вопроса. Чего-то не хватает. Что-то по-прежнему неизвестно. Каков точный рецепт? Как они хранили все в тайне? К тому же столько времени?

Согласно книгам по истории, два семейства элевсинских священников, которые передавали знания о мистериях от отца к сыну и от матери к дочери, смогли хранить этот секрет два тысячелетия. Две тысячи лет! Внушительно!

Либо его готовили особым образом, либо священники сами не до конца все понимали.

Слышу, как возвращается с уроков Джессика. Она резко хлопает дверью и, напевая, направляется в душ. Мне даже не надо смотреть на часы, знаю, что сейчас около пяти. Через час или два приедет Марк, чтобы выкрасть меня. Обожаю эти похищения. Похить меня, лорд Роскаррик, прошу. Сегодня вечером он снова ведет меня на ужин, но говорит, что сперва хочет показать кое-что в Неаполе: места, где я еще не была. Опять смотрю на свои записи и жую ручку, слишком поздно понимая, что паста попадает мне в рот.

Я перестаю жевать ручку и пишу следующий отрывок:

«Очевидно, существовал тайный наркотик или напиток, являющийся неотъемлемой частью обрядов. Наверное, он приводил к некоему мощному озарению, которое делало боль от инициации в мистерии — а они были как болезненными, так и приятными — довольно сносной. Но в чем заключалась последняя, пятая мистерия? Что это было за озарение? Что такое катабазис?»

Я останавливаюсь и перечитываю последние записи. Они относятся к правилам о соблюдении секретности мистерий.

«Согласно законам Афин и Рима, считалось серьезным преступлением рассказывать про то, что происходит на мистериях в Элевсине. В 415 году до н. э. произошло разглашение информации о мистериях афинской элитой, что привело к жестоким мерам. Раскрывших тайну подвергли пыткам и убили».

Подвергли пыткам и убили?

Вся эта информация мучает и искушает меня. Самое привлекательное то, что, кажется, мистерии сохранились в своем первозданном виде. А теперь я — Александра Бекманн, скромная студентка из Дартмута, — приблизилась к разгадке тайны греко-римских мистерий.