Сломленные - Мартина Коул (2006)

Роберт тяжело вздохнул и взъерошил волосы. Он искренне жалел Ташу, но знал: она не исправится, потому что не хочет. Ее образ жизни уже сложился, и если дети останутся с ней, она и их утянет на дно. Его бы воля, он стерилизовал бы таких, как Таша. Конечно, он никогда не озвучивал подобных мыслей.

Его работа, общение с опустившимися людьми опустошали его. В довершение ко всему еще и больной отец, который жил с ним и которому недавно поставили окончательный диагноз: старческое слабоумие.

Роберт искренне стремился помочь заблудшим матерям, но даже ему иногда приходилось признавать поражение. Это был как раз такой случай.

Ласково положив руку на склоненную голову женщины, он вздохнул:

— Мне очень жаль, Таша, правда.

Она подняла на него свои выцветшие голубые глаза, наполненные слезами:

— Пошел ты.

Ничего другого Роберт и не ожидал от нее услышать. Он отнес чашки на загаженную кухню и почувствовал, как к горлу подступает тошнота. В раковине, поверх детских бутылочек для кормления, лежала пеленка, вся в экскрементах и моче. Она была облеплена мухами и распространяла невыносимую вонь.

Роберт смотрел на все это убожество и запущенность и едва не плакал над судьбой прекрасных детей, которых Таша произвела на свет и принесла из родильного дома в этот ужасный свинарник.

Он уже слишком стар для такой работы. Давно прошли те времена, когда он мог в конце тяжелого дня забывать о работе до утра. Теперь же несчастные дети снились ему по ночам. Мысли об их судьбе угнетали его.

Он вернулся в комнату и сменил малышу пеленки. Скоро сюда придут другие социальные работники. Роберт сделал свое дело, и сделал его хорошо. Он постарался смягчить удар для Наташи. Постарался все ей объяснить.

Но легче ему от этого не стало.

Борис вышел из своего «БМВ» и потянулся. Как всегда, он привлекал к себе взгляды прохожих, но к этому он привык.

Взглядом профессионала Борис внимательно осмотрел улицу, затем вошел в подъезд старого многоквартирного дома. Его тяжелые шаги эхом отзывались на лестнице. Он старался не задевать ни исписанных непристойностями стен, ни заплеванных перил.

На верхнем этаже дверь в одну из квартир была открыта. На пороге стояла, улыбаясь, совершенно голая девушка с грубыми чертами лица. Борис прошел мимо нее в просторную гостиную, заполненную обнаженными девушками и женщинами. Он окинул их опытным взглядом, затем принял стакан от маленького подвижного седовласого мужчины лет шестидесяти в костюме от Версаче.

Борис глотнул водки и сказал:

— Это вся партия?

Седой откашлялся и сообщил:

— Нет, но остальные — полная дрянь, поэтому я отдал их Кристи. Он заберет их в Паддингтон. Все они почти не говорят по-английски, лучше их пока попридержать, пусть пообтешутся сначала. У меня их паспорта и прочие бумаги, проблем возникнуть не должно. Сергей объяснил им, что к чему, и, кажется, большинство из них именно такого и ожидали. По крайней мере, скромниц среди них нет. Длинная рыжая девка очень профессионально сделала мне минет. С ее кожей и волосами мы на ней целое состояние заработаем. Китаянки, как и рыжие, идут хорошо, и блондинки тоже. Натуральные, конечно. Черненькая с большими глазами — настоящая стерва, надо держать с ней ухо востро. Видимо, придется выдрать ее как следует. Но хорошо сложена, да и некоторым мужикам нравится немного побороться, так ведь?

Седой захихикал. Девушки настороженно наблюдали за ним.

— Парочка дней без одежды самых трудных уломает. Обычно это срабатывает. Я вызвал команду парней, скоро они приедут и обслужат всех, таким образом мы отделим дрянцо от классного товара. Но я уже сейчас уверен, что некоторые из девчонок могут принести нам кучу бабок.

Борис осмотрел девушек одну за другой. Его взгляд задержался на миниатюрной блондинке с тоненькой талией и большими голубыми глазами.

— Эту отправь сегодня ко мне.

Мужчина кивнул: