Сломленные - Мартина Коул (2006)

— Насколько я понимаю, этот Борис — настоящий псих.

— Послушай, то же самое говорят о Патрике и обо мне, но мы же не психи, — принялся объяснять Бенджамин. — Такая репутация — просто маска, которую мы надеваем, чтобы получить какие-то преимущества. Если у тебя, по общему мнению, плохо с головой, ты быстрее добиваешься своего и в некоторых пабах тебя обслужат первым. Вот и все.

Кейт молчала.

— Слушай, дай-ка я угощу тебя обедом. Похоже, тебе не помешает выпить чего-нибудь забористого.

Она благодарно улыбнулась и последовала за Бенджамином в машину. Оба не подозревали, что за ними наблюдают.

Наташа Линтен ошивалась в пабе «Сноп пшеницы» и была уже вдребезги пьяна. Залив в глотку очередную порцию рома, она почувствовала, что ее тошнит. Стиснув зубы, она пыталась сохранить равновесие, прислонившись к барной стойке.

— Сядь-ка, крошка, пока не свалилась, — услышала она женский голос.

Хозяйка паба, Марлин, добрая душа, к таким девицам относилась настороженно. Она знала, что Таша спит с мужиками за деньги. Как и большинство женщин, посещавших этот паб, Таша пользовалась в округе репутацией шлюхи и выглядела соответствующим образом. Со своими собранными на макушке и свисающими в разные стороны сальными волосами она напоминала пуделя, одета она была в легинсы с растянутыми коленками и обтягивающую майку. Весь ансамбль завершало кожаное пальто, которое, несомненно, знавало лучшие времена.

Спотыкаясь, Таша добрела до ближайшего столика и плюхнулась на стул. Трое мужчин, сидевших за столиком, отодвинулись от нее, недвусмысленно показывая, что не собираются принимать ее в свою компанию и разговор. Таша была не настолько пьяна, чтобы не уловить этого движения. Она посмотрела в лицо мужчине, который сидел ближе всех.

— В чем дело, Билли? — В ее голосе слышалась агрессия.

— Отправляйся домой, Таша, ты в стельку пьяна, — сказал он с участием. — Иди домой к детям.

— Нет у меня больше детей, эти вонючие козлы отобрали их у меня, — сказала она дрожащим голосом.

— Давно следовало это сделать, если ты шлюха. — Сын Билли, Дэвид, произнес эту фразу внятно, словно Таша страдала тугоухостью.

Она попыталась сфокусировать на нем взгляд:

— Да пошел ты, парень. Я любила своих детей, просто боготворила.

Таша относилась к числу тех отпетых лжецов, которые искренне верят в собственное вранье, особенно в пьяном виде.

— Да твои бедные дети сейчас впервые в жизни живут нормально. Ты чертовски пьяна. Давай, вали отсюда.

Не обращая на слова Дэвида никакого внимания, Таша вытащила из кармана пальто смятую пачку сигарет и закурила. Затянувшись, она сильно закашлялась и вытерла рот рукавом пальто.

Мужчины смотрели на нее с нескрываемым отвращением.

— Ничего у меня не осталось. Потеряла детей, потеряла своего парня… — Она готова была расплакаться. — Даже деньги мои отобрали. Чертовы опекуны, почему бы им не заняться действительно брошенными детьми? Моих-то чего трогать?

Дэвид допил пиво и поднялся:

— Еще по одной?

Мужчины кивнули.

— А мне бакарди, — заявила Таша.

Дэвид нагнулся к ней и процедил:

— А ты ни шиша не получишь. Проваливай отсюда, грязная шлюха.

Она посмотрела ему в лицо и выдохнула:

— Отвали, придурок. Нечего мне тут рассказывать, кто я такая. Я знаю, кто я такая, приятель, и мне нравится быть такой. Поэтому катись ко всем чертям.

— Не смешите меня. Я все про вас знаю. Я про всех все знаю. — Она перевела взгляд с Дэвида на его отца и захихикала. — Я знаю, зачем вы, козлы старые, ходите на квартиру Сьюзи. Помни об этом, Билли Рейли. А теперь еще раз повторяю: мне бакарди.

Она не отрывала глаз от Билли, и Дэвид внимательно посмотрел на отца.

— О чем это она, пап?

— Откуда мне знать? — с раздражением отмахнулся Билли. — Нажралась в стельку, тупая кобыла. Купи ты ей этот чертов бакарди, и она отвалит.

Таша загоготала: