Три поцелуя - Кейт Лондон (2003)

Перед ним маячил одинокий субботний вечер. Он еще раз взглянул на Стеллу и грустно вздохнул. В Лоло были и другие привлекательные женщины, но, к несчастью, его гормональная система реагировала только на женщину, которая относилась к нему как к приемному сыну.

Лайму нравилась мирная домашняя атмосфера заведения Стеллы. Жизнь в Лоло вообще была гораздо спокойней, чем в Сиэтле, где он получал образование. Сын арендатора-овцевода, которого много лет назад изгнал из Лоло Клуб, Лайм вернулся сюда, чтобы дочь росла в спокойной обстановке. Трейси, конечно, была бы счастлива в любом месте, но у него были и свои планы. Он хотел добраться до самого сердца Клуба и добиться финансового краха отцов города.

Лайм помнил, как родители приводили его в это кафе по субботам еще в далеком детстве. Тогда здесь собирались овчары и ковбои, которые вспоминали «добрые старые времена». Семья Маккензи владела тогда небольшим уютным домом, пастбищем, стадом овец и парой коров. Овцы размножались быстро благодаря тому, что отцу Лайма удалось купить хорошего барана-производителя. Ежегодно они выплачивали высокие проценты по закладной, отказывая себе во всем, но в этом году отец надеялся окончательно расплатиться, получив деньги за шерсть, стрижка которой должна была вот-вот начаться. Но в одну из весенних гроз шесть сотен тонкорунных овец непонятно почему бросились вниз с холма, и утром их кроваво-белые тела обнаружили под обрывом. Крепкий забор на краю пастбища был кем-то сломан. Тут же приехал Брэдли Гилкрист в сопровождении шерифа Монроя Тиббса; было непонятно, откуда они узнали о случившемся. Шериф вручил отцу предписание на выселение за неуплату процентов.

Той же ночью отец посадил семью в старый грузовик, забитый вещами. Мать, брат с сестрой, отец и Лайм покинули Лоло. По бледному лицу матери текли слезы, смешиваясь с дождем, ее поникшие плечи тряслись от рыданий. Несмотря на страх и боль, двенадцатилетний Лайм не плакал. Он поклялся себе тогда, что отомстит когда-нибудь Клубу за разорение их семьи.

Лайм смотрел на каменную мостовую за стеклянной витриной. Она напоминала ему детство. Овцеводам в краю, где в основном держали коров и лошадей, было не очень просто выжить, но семью Маккензи в те времена очень поддержали семьи Мэттьюз и Бирклоу. Они помогали им зерном и овощами и даже подарили несколько лошадей.

Мягкий голос Стеллы, говорившей что-то двум пожилым женщинам, вернул его в настоящее. Примитивное желание обладать этой женщиной, которое он недавно в себе обнаружил, потрясло Лайма: он всегда мог контролировать потребности плоти. Лайм вел целомудренную жизнь последние пять лет — с тех пор как его жена, Сью Эллен, погибла в автомобильной катастрофе. Но это не было для него большой проблемой, а теперь превратилось в мучение от одного взгляда на эту женщину.

Он жадно смотрел на Стеллу, на которую в городе до сих пор оборачивались все мужчины. Ее присутствие освещало «Пинто Бин», а гордо поднятая голова давала возможность увидеть прекрасную, нежную шею, которую ему хотелось покрыть поцелуями. «Классическая красота», — подумал он, глядя на точеные скулы, прямой нос, гладкие, чуть впалые щеки и прекрасно очерченные чувственные губы.

Когда полуденное солнце осветило высокую, соблазнительную фигуру Стеллы, сердце Лайма подскочило куда-то к горлу, а руки крепко сжали яркую кружку с фирменным рисунком.

Стелла подошла долить ему кофе. Ее пьянящий, сладковатый запах ударил ему в голову.

— Как дела, Лайм? — приветливо спросила Стелла, наклоняясь, чтобы поцеловать Трейси в щеку. — Привет, золотко. Когда Кло была такой, как ты, они вместе с Анжеликой Гилкрист и Джози Смолл Берд называли себя Дикими Ивами. Эти тети, такие важные сейчас, были настоящими чертенятами в детстве, клянусь. Носились как сумасшедшие на велосипедах и терроризировали всю округу. И частенько это заканчивалось большими неприятностями.