– Спасибо, что согласились принять нас так скоро, – начал тот, следуя за ней по узкому, выстеленному винилом коридору, пахнущему хлоркой. – Я несколько недель следил за этим парнем, все ждал, вдруг объявится хозяин. Похоже, зря. Нельзя, чтобы он закончил свои дни в приюте или под колесами машины. Мама настояла, чтобы я сразу отвел его на обследование, раз он явно долго жил сам по себе.

– Разумно, – согласилась Эва.

И будь она проклята, если не ощутила, как в животе что-то сжалось. Парень явно добряк. Эва почувствовала странную смесь вины и радости, что спасла дуралея из той машины. А украдкой посмотрев на бейсболку, задумалась, как там его голова.

Посетитель – Джордан – заметил ее взгляд.

– Простите, что не снимаю головной убор. На прошлой неделе со мной произошла неприятность, и бейсболка напоминает мне не расчесывать швы. Боюсь, я не идеальный пациент.

– А, ну да, – выдавила Эва, удивляясь, как не проглотила язык. – Швы могут доставлять неудобства.

Она открыла дверь в небольшую комнату и указала на металлический стол в центре:

– Пусть Финн заберется сюда. – И пошла к одному из шкафчиков за латексными перчатками.

Джордан потянул поводок, поторапливая упирающегося пса.

– Вспомни, о чем мы говорили, – пробормотал хозяин. – Просто зайди сюда и прими все как мужчина.

Эва сдержала улыбку и со щелчком надела перчатки.

Когда Джордан взгромоздил почти двадцатипятикилограммового извивающегося питомца на стол, она постаралась говорить, действовать и даже думать строго профессионально. Проверила уши и кожу пса на следы от паразитов, дотошно осмотрела шерсть и одобрительно кивнула, убедившись, что зубы бывшего бродяги здоровые и крепкие.

А когда с беспощадной деловитостью взяла пробу фекалий, Джордан поморщился.

Эва завела Финна на весы, отметила, что пес слишком худой для своих размеров, и мысленно прикинула, сколько еды ему следует давать по убывающей, пока он не восстановится. Затем подготовила шприцы для необходимых прививок, погладила Финна и пробормотала ему что-то успокаивающее, заметив, что бедняга подрагивает. Собственные нервы Эва держала под железным контролем. Она сумела подавить проблески паники, полностью сосредоточившись на животном.

А вот владельца пса Эва преимущественно игнорировала.

***

Во время осмотра Финна Джордан пытался завязать разговор, но бледная трясущаяся женщина, представшая его взгляду, превратилась в хладнокровного профессионала. На все вопросы, касающиеся пса, она дала прямые и исчерпывающие ответы.

Тогда как личные пропустила мимо ушей.

Заинтригованный, Джордан решил задействовать пару приемов из своего вполне внушительного арсенала. «А что? Я симпатичный парень. Знаю, как поддержать приличную беседу». Ну а очарование так же входило в его ДНК, как и голубой цвет глаз.

Вот только симпатичный доктор обломала его, как последнего неудачника.

– Вам повезло, – заметила Эва, перекатив Финна на спину, чтобы ощупать живот. – Он уже кастрирован.

– «Везение» и «кастрация» – два слова, которые никогда не должны использоваться вместе.

Эва замерла, а когда ее губы дрогнули, Джордан подумал: ага!

Но момент был упущен. Эва уже пошла к мусорному ведру чуть ли не на другом конце комнаты.

– Что ж, осталось только выкупать Финна. – Она сняла перчатки и бросила их в ведро. – Обычно это обязанность моей ассистентки, но раз ее нет, я сама о нем позабочусь.

– Так вы здесь одна?

– Не совсем. Клиенты приходят один за другим – ну и нельзя забывать об Одноглазом Джеке.

– Одноглазом… а, тот кот. Теперь понятно, почему у него повязка.

– Угу. Сейчас я отведу Финна в душевую. Будет как новенький. Наверное, уйдет больше двадцати минут. Если хотите, можете подождать снаружи…

Черта с два она его так выставит.

– Я побуду здесь. Вдруг вам понадобится помощь.

– Уверяю, я прекрасно справлюсь сама.