Искупление - Дж. Дархауэр (2015)

Все подняли бокалы, в то время как Кармин поцеловал Хейвен. После Доминика слово взял ди-джей, объявивший первый танец. Пока Кармин снимал пиджак, в глазах Хейвен промелькнула паника. Замешкавшись на мгновение, она прошла следом за ним на пустой танцпол. Кармин чувствовал, что ей было неуютно находиться в центре всеобщего внимания, но она изо всех сил старалась скрыть свою нервозность.

Он притянул ее к себе, когда заиграла песня «18thfloor balcony», и опустил руки на ее бедра, покачивая под музыку. Положив руки на его плечи, Хейвен провела кончиками пальцев по волосам на его затылке и посмотрела ему в глаза. Кармин заметил слезы, которые она пыталась сдержать; ее глаза сияли в свете зала.

– Я люблю тебя, – тихо сказал он.

– Я знаю, – ответила Хейвен, улыбаясь еще шире. – Я тоже тебя люблю.

– Прости, что испортил церемонию.

– Не глупи. Ты ничего не испортил.

– Я выругался перед отцом Альберто, Хейвен, – возразил Кармин. – Я нарушил третью заповедь. Или, возможно, вторую…

– Третью, – сказала Хейвен. – И в этом нет ничего страшного. В смысле, это не первая заповедь, которую ты нарушил, и, я уверена, не последняя.

– От этого мне должно полегчать? – спросил Кармин и рассмеялся, когда она беспечно пожала плечами. – По крайней мере, я не стоял посреди церкви, нарушая другие заповеди.

– Верно, но все могло быть хуже, – ответила Хейвен. – Ты смог произнести целую речь, ни разу при этом не сказав слова на букву «б».

– Второй раз в жизни, – пробормотал Кармин.

– Именно, поэтому ты можешь собой гордиться. Для тебя это настоящее достижение.

– Очень смешно, – ответил он с сарказмом. – Мне хотелось сделать все правильно.

– Так и было, – настойчиво сказала Хейвен. – Ты был самим собой, Кармин. Ничего другого мне не нужно.

Когда песня закончилась, на танцпол вышли гости. Доминик сразу же забрал себе Хейвен, и ее место без промедления заняла Диа, которая от восторга не умолкала на протяжении двух песен. На третьей песне Кармин украл Хейвен у брата, желая быть вместе со своей невестой, и они танцевали до тех пор, пока не пришло время разрезать торт. Это событие обернулась настоящей катастрофой, превратившись в бой едой – бросая в разные стороны крем, они пытались угодить им в лица друг другу. Большая часть торта оказалась на людях, а не в их желудках, пока они смеялись и сражались.

После того, как они привели себя в порядок, Кармин сел за стол, в то время как Хейвен готовилась бросить букет. Доминик занял свое место рядом с Кармином, по-прежнему пытаясь вытереть лицо.

– Серьезно, бро, католическая свадьба? – спросил Доминик с набитым ртом. – Ты исповедовался перед венчанием? Спорю, на это ушло несколько часов.

Толкнув его, Кармин скинул кусок торта с его вилки.

– Мы обсуждали возможность тайного бракосочетания, но это казалось неправильным. Она мечтала об этом всю свою жизнь, и я не мог допустить того, чтобы в воспоминаниях об этом дне у нее остался какой-нибудь жирный идиот в костюме Элвиса.

– Логично, – согласился Доминик. – Я думал, что вы поженитесь, как мама с отцом… устроите простую и скромную церемонию.

– Да, об этом мы тоже думали, – ответил Кармин. – Но я предложил устроить пышную свадьбу. В наших отношениях никогда не было ничего традиционного, поэтому мне хотелось, чтобы хотя бы свадьба прошла по всем традициям – мне хотелось сделать все правильно. И, по правде говоря, я хотел, чтобы о нашей свадьбе узнал весь мир. Всю свою жизнь она пряталась от людей, считая, что они стыдятся ее и что она ничего собой не представляет. Я хотел, чтобы все увидели ее.

Доминик улыбнулся, выглядя при этом так, словно его что-то позабавило. Кармин с беспокойством провел рукой по волосам.

– Я знаю, что это, наверное, звучит очень глупо…

– Нет, это… я не знаю… мило? Слова практически такие же сладкие, как и этот торт.