Дорога смерти - Анни Эминеску (2016)

Я кивнул. Не теряя более ни минуты, я начал обследовать округу. Я метался в разные стороны, пытаясь найти хоть какую—нибудь зацепку, я использовал свои навыки следопыта, но всё было напрасно. Среди нападающих был профессионал, который умел идеально заметать за собой следы: не было и крупицы информации об их направлении. Я не сдавался до тех пор, пока окончательно не стемнело. Я вернулся к Алекс поверженным, не зная что делать, где искать Леона и нашу малышку. Алекс разрыдалась сильнее, когда ее несчастные глаза встретились с моими обречёнными. Мое сердце разрывалось от боли, я не мог поверить, что это случилось с нами: такого просто не могло произойти. Разум отказывался верить, но реальность давила не щадя, кромсая душу на части. Я крепко обнял Алекс, я сдавливал ее все сильнее в кольце своих рук, ища утешение, но нам обоим не становилось легче. В этот раз наша любовь не спасла нас, не помогла облегчить боль: у нас украли нашу частичку.

Решение пришло не сразу. Мы вернулись в наш разоренный лагерь и переместили место ночлега. У нас не забрали многое — в основном только продукты. Тэйни пропала бесследно. Мы разожгли костер. Никто не мог сомкнуть глаз: нас окутало тяжёлым туманом несчастья, безнадежностью.

— Мы дойдем до поселения твоих дедушки и бабушки, — произнес я, смотря, как пляшет огонь в костре перед нами. — Я оставлю тебя там. А сам пойду на поиски Леона и Катарины. Я обойду все города, поселения, я вернусь обратно в Бразилию, если понадобится, но я найду нашу дочь и твоего брата, Алекс, я клянусь.

Алекс глубоко вздохнула. Она не противоречила — лишь печально на меня смотрела.

— Хорошо, — это все, что она сказала.

***

Мы дошли до территории поселения родных Алекс за три дня. Здесь ворота и забор внушали еще большее восхищение, чем в поселении «Надежда»: они были не просто большими, а гигантскими. Наверху также находился караульный. Он перегнулся к нам через борт будки и, сложив руки рупором, прокричал нам оставаться на месте (мы никуда и не собирались уходить).

— Нам нужны Педро и Патрисия да Силва, — прокричал я, тоже сложив ладони рупором.

— Кто вы такие? — послышалось сверху.

Я начинал злиться (караульный проявлял невероятную бестолковость):

— Просто, черт возьми, позови их! И передайте, что здесь их внучка Александра!

Голова парня скрылась, послышались невнятные крики по другую сторону ворот. Я взял Алекс за руку и крепко сжал. Она дрожала, ее плечи были напряжены, глаза устремлены на ворота. Лукас завозился на моей груди (он спал в лежачем положении в кенгуру). Открыв глазки, он сонно заморгал, словно почувствовал, что мы… дома.

Несколько долгих минут спустя ворота скрипнули и начали медленно открываться. Нашим глазам предстали три человека: пожилая женщина с добрыми глазами, мужчина примерно её же возраста и еще один мужчина, на вид лет сорока, не старше. Глаза, волосы, черты лица мужчины говорили сами за себя. Мне не нужно было, чтобы Алекс произнесла вслух, кто это, я и так уже понял, что это ее…

— Папа! — закричала, нет, завизжала Алекс.

Вырвав свою руку из моей, она помчалась к нему. Мужчина раскинул руки в стороны, распахивая объятия для неё. Алекс повисла на нем, он осыпал ее поцелуями. Мгновенье спустя они рухнули на колени, цепляясь друг за друга. Алекс плакала, да так горько, что мои глаза защипало от наворачивающихся слез. К ним присоединились Педро и Патрисия — теперь они обнимались все вместе, что—то шепча друг другу. Их разговор смолк на мгновенье, а потом раздались новые всхлипы. Теперь плакала не только Алекс, но и её бабушка, а глаза ее отца заволокло влагой: Алекс рассказала им о наших потерях. Я посмотрел на Тори и Матиаса: Тори закусила губу, сдерживая слезы и часто дыша, Матиас грустно улыбался.