Не отрекайся от меня - Алекс Регул (2015)

А Дима обтёр лицо руками и посмотрел в сторону кулера. Ему действительно хотелось пить. Сюда он приехал на такси. Но до такси бежал. Боялся не успеть. И вот успел. Только куда? Он налил воды и стал пить. Тома отошла на пару шагов, и стала неотрывно наблюдать за ним. Она слишком соскучилась, чтобы сейчас отвести взгляд. Будет ночь и тогда, она каждый его изгиб будет вспоминать. А пока запоминать. Всё запоминать.

- Дима, ты почему Веру оставил?

- Потому, что пытаюсь вернуться к тебе, – не глядя на неё, тихо произнёс Дима. - Мне отец выставил условие, если я вернусь домой, он перестанет блокировать мой развод с Лилей.

- А почему Вера вместе с тобой не вернулась домой?

- Её отец не позвал. Она его дочь, но матери у нас разные. Отец много лет назад уходил к матери Веры, а потом вернулся к моей матери. Мама знает, что та другая женщина родила от отца девочку. К сожалению, отец хочет закрыть глаза на её существование. Я же так поступить не могу. Поэтому, когда ушёл из дома, то разыскал и пригласил Веру жить к себе. Она поступила в институт и теперь у неё всё нормально.

- Нормально? Она же из института собирается уходить!

- Не собирается. Я с ней только что разговаривал по телефону. Как и обещал раннее, я буду оплачивать её проживание в городе. Буду помогать деньгами. Но забрать в дом отца я не могу. Конечно, ей обидно, что с ней так поступает отец, но я не могу прыгнуть выше собственной головы. Я сам завишу от отца. Настолько завишу, что вынужден вернуться в его дом… В дом, где живёт не только он, но и Лиля. Поверь, только так я могу обеспечить себе развод. У меня уговор с отцом, мне нужно только продержаться совсем немного, и я избавлюсь от этого брака.

- Ты… вернулся к жене?

- Нет! Я вернулся в дом родителей, в котором проживает и Лиля.

- А… - худшие предположения сбывались.

- Тома! Ты сейчас совершенно не о том думаешь!

- Я сейчас вообще ни о чём не думаю, - едва слышно произнесла она. - И вообще, иди домой. Раз с Верой всё нормально, то и мне нечего переживать за неё. Я же только из-за неё тебе позвонила.

- Да брось ты! Я всё правильно понял! Не надо меня вводить в заблуждение! Я же понимаю, почему ты позвонила на самом деле.

- Уходи, Дима.

- Тома! Я тебя не бросал! Так обстоятельства сложились. Я вынужден был уехать. А не звонил, потому что…

Она не дала ему ответить. Нежно накрыла его губы своей ладошкой и покачала головой, мол «не надо, ничего не надо говорить».

- Дима, иди домой. Пожалуйста, уходи.

Обеими руками он взял её руку, поцеловал несколько раз красивые пальцы и посмотрел в бездонные глаза любимой женщины.

- Тома, я соскучился.

- Уходи… Я не для того согласилась на нашу встречу, чтобы ты со мной своей жене изменял. Уходи.

Резко он выпустил её руку, в два шага оказался у двери и, не оборачиваясь, произнёс:

- Тома, я тебе не изменяю. С Лилей я не сплю.

- Уходи. Христом Богом, прошу. Уходи. Ты мне уже всю душу вымотал. Не терзай меня. Уходи.

Дверь за ним с грохотом закрылась. И Тома вздрогнула, как от выстрела. Ей даже стало больно, как будто в неё действительно выстрелили. Она даже знала, куда именно попала пуля. В сердце. Там жгло и кровь, пульсируя, как в агонии, вызывало колебание всего тела.

Медленно присела она в кресло и посмотрела на свое отражение в зеркале.

«Странно… Раны невидно, а ранение есть».

***

Июнь

- Как будем стричься?

Напротив Томы, сидел солидный мужчина, лет пятидесяти. Его можно было отнести к той самой категории, про которую Люба говорила «упакованный тип». Дорогой костюм, дорогие часы. И всё остальное, вплоть до кожаных туфлей, кричало - «Я из высшей лиги!» И именно это обстоятельство и напрягало больше всего.

«Чего такой упакованный тип забыл в нашей скромной парикмахерской?»