Интро - Элен Рейв (2021)

Как и обещал, вечером следующего дня Андрей привозит всё необходимое. Со мной не разговаривает, не смотрит в мою сторону, только с Аней обсуждает что-то – коротко, сухо и по делу, а затем снова куда-то уезжает.

По-прежнему не поднимаюсь с дивана, почти ничего не ем, только пью. Мучает озноб, головокружение, тошнота, парализованные слабостью мышцы ломит, однако капельница немного облегчает симптомы, позволяет провести большую часть времени в забытье.

Поздно ночью просыпаюсь от собственного крика.

– …ра!

Чувствую на лице прохладные ладони.

– Тише, Лера… Всё хорошо, – Аня гладит меня по волосам, голове и неосознанно я тянусь к ней, приникаю лбом к плечу, дышу часто, прерывисто, а потом тихо плачу.

– Всё хорошо… Я тут. С тобой. Это всего лишь кошмар… Просто плохой сон. Тише… – Она укачивает меня словно маленькую, не отпускает и от этого сжимается сердце, сдавливает металлическими тисками горло, даже закладывает уши. Хочется кричать во всё горло и плакать, плакать до тех пор, пока не станет легче, пока я не очнусь, не выберусь из этого затянувшегося кошмарного сна, не окажусь в каком-то другом месте…

Мне так хочется, чтобы всё это было сном…

Аня укладывает меня обратно, проверяет капельницу, катетер. Я прошу её остаться, не уходить и она соглашается, ложится рядом, снова прижимает к груди, долго гладит по спине и волосам, позволяет забыться в неожиданном тепле и ласке. А наутро, когда мне становится немного лучше, девушка ведёт меня в ванную, помогает смыть с себя болезнь, усталость и душевную грязь. Мне кажется, словно я действительно успела пропитаться чем-то гадким, омерзительным, словно этот неприятный резкий запах въелся не только в мою плоть и волосы, но и в мою душу.

Впервые мы разговариваем. О всякой ерунде, обыденной, незначительной, однако крайне важной для меня. Иногда Аня улыбается и улыбка эта очень красивая, немного дерзкая. Мы почти не касаемся тем наших жизней, аккуратно сглаживая острые углы и обходя неудобные вопросы. Она рассказывает о своих увлечениях – йоге, духовных практиках, об усердных попытках найти гармонию с самой собой и окружающим миром. Когда-то это было сложно, когда-то и у неё тоже были проблемы. Возможно, такие же, как у меня, а быть может, и хуже. Нет, она не говорит об этом, не даёт намёков – я додумываю сама. В серых глазах, что за время разговора становятся мягче, замечаю тщательно скрываемую глубокую боль от ран, что ещё не успели зажить до конца. И что-то мне подсказывает: вряд ли заживут вообще.

Я не верю собственному везению, когда узнаю, что эта необычная красивая девушка оказывается не только хорошим отзывчивым человеком и собеседником, но и квалифицированным психологом. Она предлагает мне помощь – короткие терапии, просто разговоры в попытке облегчить груз последних недель моего существования и я соглашаюсь. Делюсь с ней всем тем, о чём готова поговорить прямо сейчас, предпринять хоть какую-то попытку разобраться и решить, что же делать дальше. Разумеется, без подробностей, без единого упоминания чудовища, моей семьи и того, что произошло с ними и мной. Но, кажется, что Аня всё и так знает, видит, читает в выражении моего лица, мимике, глазах, интонациях голоса. Она буквально сканирует меня насквозь, однако мысль эта не пугает, а наоборот вызывает чувство защищенности и необъяснимого притока сил. Она мне нравится. Мне уютно рядом с ней, уютно настолько, что, кажется, будто мы знакомы целую вечность.

Так проходит несколько дней. Андрей за это время ни разу не приезжает и, кажется, даже не звонит, словно вообще забыл о моём существовании. Но я-то знаю, не забыл. У него нет на меня времени, сейчас я для него не имею особой значимости. Всё что мог сделать, он уже сделал – спрятал меня, передал в надёжные руки.