Обычные суеверия - Виктория Борисова (2014)

В окно лился холодный лунный свет. Поняв, что заснуть все равно не удастся, Сергей Петрович поднялся с постели и включил лампу. Ну и что дальше? Почитать, что ли? Он пробежал взглядом по книжным полкам. Когда-то он здорово пополнил свою библиотеку за счет книг, которые тоннами свозились в макулатуру. Сведя близкое знакомство с работниками склада вторсырья, Сергей Петрович за бутылку водки или небольшую денежную мзду легко получал туда свободный доступ.

Среди огромных отвалов мусора иногда попадались просто бесценные экземпляры. Например, лет двадцать назад по чьему-то недосмотру там оказались совсем уж редкие книги, которые были вывезены из Германии еще после Второй мировой войны. Зачем — неизвестно, после войны победители тащили что ни попадя, случалось и не такое. Например, один политработник, а по совместительству военный корреспондент долго таскал за собой тяжеленную печатную машинку «Ундервуд» с широкой кареткой. Потом, уже в Москве, вдруг оказлось, что она печатает слова справа налево.

В общем, книги долго пролежали в каком-то хранилище, потом кем-то были списаны и подлежали уничтожению. Сергей Петрович иностранных языков не знал, но кожаные тисненые переплеты, старинная веленевая бумага, готический шрифт и непонятные, но красивые рисунки, выполненные тонкими черными линиями, внушали невольное уважение.

Таким образом, три старинных толстых фолианта были спасены от уничтожения и заняли свое место в библиотеке скромного советского инженера.

Ну откуда ему было знать, что это бесценные рукописные гримуары четырнадцатого века? И среди них — единственный, последний экземпляр знаменитой книги Киприана? После смерти монаха Лафатера он долгие годы пролежал в тайных запасниках монастырского хранилища, а вот теперь, после войны, оказался в России.

Но есть вещи, которые не могут просто лежать. Они сами выбирают время, и тогда появляются люди, которые нужны для работы этим вещам или силам, заключенным в них.

После смерти жены в квартире Сергея Петровича царил привычный беспорядок. Разыскивая себе что-нибудь почитать, он случайно задел причудливую, винтом завернутую стопку книг, которая и так держалась на честном слове. Пришлось подбирать книги с пола.

Одна из старинных немецких книг оказалась раскрытой. На пожелтевшей от времени странице Сергей Петрович вдруг увидел рисунок настолько редкого по красоте медальона, что так и замер.

Эта вещь просто завораживала. Захотелось сделать ее прямо сейчас, немедленно, ведь заснуть все равно не удастся, можно попробовать хотя бы занять себя.

Никогда еще работа не шла так легко и споро. Медальон получился еще красивее, чем в старой книге. Сергею Петровичу даже показалось, что украшение испускает какое-то голубоватое сияние.

Он еще раз полюбовался своим изделием. Такая красота, даже жаль будет расставаться. Но что поделаешь, не самому же носить.

Разнообразных побрякушек, изготовленных в часы бессонницы, скопилось уже довольно много, а пенсия еще не скоро. Надо будет завтра выйти с ними на рынок. Деньги, конечно, не главное, но жить-то надо.

Будет лишний повод хоть ненадолго уйти из дома и занять себя чем-нибудь.

Глава 4

Магомед

Магомед Ходжаев тоже не спал всю ночь. Близкое полнолуние растревожило и его. Волком хотелось завыть на луну… Тем самым волком, что на чеченском знамени.

Магомед родился в ссылке, в маленьком шахтерском поселке недалеко от Караганды. До сих пор помнится ему пыльная, продуваемая всеми ветрами, бесприютная степь.

Когда чуть-чуть подрос, слушал и запоминал рассказы старших о том, как целый народ везли через всю страну в телячьих вагонах. Как выбрасывали под откос трупы тех, кто не выдержал дороги. Как уже здесь, в Казахстане, издевался над ссыльными комендант Юдин…

Маленький Магомед слушал — и впитывал, впитывал в себя, как губка, горе и злобу своего народа.