Полнолуние любви Том 1 - Ана Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

Дона Женуина не закрывала рта всю дорогу. Аугусто пришлось снова выслушать её рассказ о том, какие у неё прекрасные дети – внимательные, заботливые, о том, как дружно они все живут. А сейчас, когда каждый день случаются разные приятные события, она уверена, что их ждут большие перемены к лучшему. Она уверена, что скоро вернётся её муж Диего, и тогда уж ей и вовсе больше нечего будет желать. Тогда все её мечты сбудутся.

Аугусто отказался от платы за проезд, и дона Женуина пригласила его в дом: может быть, он хотя бы выпьет пива. Женуина накрыла на стол – принесла пиво, пирог. И не переставая, говорила:

– Конечно, можно перекусить и в соседнем баре. Но там так дорого! Калисто, хозяин этой забегаловки, так дерёт за свои пирожки – наверное, он включает в их стоимость даже цену спичек, которыми зажигает духовку.

– У вас красивое, необычное имя, – заговорил Аугусто, стараясь переключить внимание Женуины с пирожков на более интересную для него тему, – откуда оно?

– Мы выходцы из Испании. То есть не мы – я родилась здесь, а наши предки. Женуина означает «настоящая». Или, как это ещё говорят, «истинная». Дочка, Мерседес, – вылитая испанка. И не удивительно. Диего, её отец, – испанец. Я её так и называю – испанская куколка. Правда, она настоящая красавица?

Аугусто уже прощался, собираясь уходить, когда к Женуине заглянул Тулио – хотел узнать, как прошёл приём.

– Знакомься, Тулио. Это Аугусто. Он подвёз меня. У него такси.

Тулио сразу узнал в нём парня, с которым видел Мерседес. Впрочем, Аугусто тоже его узнал. Дона Женуина от изумления чуть не лишилась дара речи. Правда, очень ненадолго.

– Так ты тот парень, в которого влюблена моя дочь. – На её лице была такая неподдельная радость, что Аугусто совсем перестал смущаться.

Вернувшаяся домой Мерседес, злая из-за своей неудачи, увидела мать, Тулио и Аугусто распивающими кофе. Девушка просто остолбенела от этого зрелища. Боже, он уже втёрся в дом, этот Аугусто! Она подошла к нему и коротко, сквозь зубы, сказала:

– Убирайся отсюда! Разве я тебе не говорила, чтобы ты перестал меня преследовать?

И пошла в свою комнату. Аугусто встал из-за стола.

– Не обижайся на неё, сынок, – ласково проговорила Женуина. – Она всегда была взбалмошная. Не ведает, что творит. Но я – мать, я знаю, чувствую, что она любит тебя.

– Я люблю вашу дочь, – сказал Аугусто.

– Я рада этому. Не обращай внимания на её слова. У неё ветер в голове. Пройдёт это всё, – продолжала Женуина.

Однако, заглянувшая снова в комнату Мерседес, увидев Аугусто, просто заорала:

– Ты еще здесь? У тебя что – с головой не в порядке? Тебе ясно сказано – убирайся!

Аугусто направился к двери. Дона Женуина, не обращая внимания на крик дочери, остановила его:

– Подожди. Я сама открою тебе дверь. А то ты больше не придёшь сюда.

Патрисия ждала Уго. Она не знала, зачем Уго ушёл, что написал он на зеркальной витрине магазина. Во всём, что делал Уго, была тайна. Патрисии нравилось это: тайны, приключения, романтика – вот она, настоящая жизнь!

– А ты – клёвая девчонка, – с восхищением сказал подошедший Уго, – ничего не боишься.

Патрисия зарделась от такой похвалы. Хотела было спросить Уго, где он был. Но тот торопливо заговорил:

– Теперь надо быстрее сматываться. Я видел там, на углу, фараона, – и спрыгнул с парапета. – Патрисия, прыгай, я тебя поймаю, не бойся.

Патрисия прыгнула и застонала от боли – наверняка подвернула ногу. К счастью, когда она с помощью Уго с трудом добралась до дому, там ещё никого не было. Она потащила Уго в гостиную – можно посидеть, пока предки не вернутся с приёма.