Полнолуние любви Том 1 - Ана Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

– Ты завтра опять пойдёшь на улицу Седьмого Сентября?

– Конечно. Но теперь я возьму фотографию Диего. Может, кто-нибудь узнает его и скажет, где он находится.

В кабинете Конрадо шло деловое совещание. Обсуждалась реклама новых сигарет.

Конрадо и Аугусто еле сдерживали раздражение. Вагнер, как всегда, был невозмутим, а Рената печально смотрела в окно.

– Почему ты упрямишься, Аугусто? Почему всегда ты обязательно хочешь настоять на своём? – Конрадо старался говорить спокойно.

Аугусто, в своей неизменной кожаной жилетке тоже сдерживался с трудом. Но на скулах его ходили желваки.

– Дело не в моей амбиции, как ты даёшь понять. Дело в разности подхода. Принципиальной разности. Полуголые девицы – это атрибутика третьего мира, а я не хочу быть третьим миром и не хочу, чтобы им были мои соотечественники.

– А я, значит, хочу. Или я не соотечественник?

– К чему эта ирония, мы говорим о деле.

– Аугусто, прислушайся к тому, что говорят другие, – мягко встрял Вагнер. – В последнее время…

– Что ты мне внушаешь «последнее время», – Аугусто передразнил вкрадчивые интонации Вагнера, – что я «последнее время», я всегда один и тот же, а вот ты как флюгер. В такой обстановке проводить совещание бесполезно.

– Ну что ж, отложим до лучших времён. Но я лечу в Чикаго, и по возвращении мне нужен проект рекламы. – Конрадо захлопнул папку, показывая, что разговор окончен.

– У Аугусто совсем плохо с нервами, – тихо сказала Рената Вагнеру в коридоре.

– Это всё из-за девки. Надо вывести её на чистую воду, и он успокоится. А я пойду, успокоюсь тоже, выпью кофейку.

В баре было безлюдно. Тоненькая, похожая на японку Жулия, опершись локтями о стойку, смотрела телевизор. Её круглый задик был соблазнительно оттопырен. Вагнер подкрался сзади и обнял Жулию. Она обернулась, засмеялась и, крепко прижавшись к нему, обвила его шею.

Вот такими – целующимися – и увидела их Изабела.

Вскрикнув, Изабела бросилась к двери.

Вагнер обернулся и, увидев её спину, досадливо поморщился и отстранился от Жулии.

– Иди, догони её, придумай, что хочешь в оправдание.

– В оправдание кого?

– Меня, конечно. Скажи, что давно любишь меня, что не справилась с собой. Беги! Иначе тебя уволят.

Жулия догнала Изабелу, когда та садилась в машину.

– Изабела, умоляю, не говорите никому о том, что видели. Это – мой позор. Я люблю Вагнера, люблю давно и безнадёжно. Сегодня у меня день рождения, и я умолила, просто умолила поцеловать меня. Боже мой, какой стыд! – И она так искренне разрыдалась, что Изабела усадила её в машину, погладила по голове и пообещала, что никто-никто не узнает о маленьком происшествии в баре.

Измученная Женуина брела по подземному городу – городу шикарных лавок, кафе, салонов красоты. Она решила принести Мерседес поесть, но заблудилась в лабиринте стеклянных витрин.

Вот она остановилась у шикарной витрины «Валентино», пытаясь найти вход. Она понятия не имела о том, что, стоит пройти чуть дальше, и перед ней автоматически откроются такие же стеклянные двери.

Она постучала легонько в стекло. Нарядная продавщица, увидев чучело в соломенной шляпке с узелком в рукав, возникла в разъехавшихся дверях.

– Вам что? – строго спросила она.

– Я ищу Мерседес, она куколка.

– Вам нужен магазин игрушек?

– Да нет, магазин постельного белья Жордан, там работает моя дочь, я принесла ей поесть.

– Это направо. Но вы испачкали стекло, когда трогали его.

– Сейчас вытру. – Женуина косынкой протёрла стекло.

Мерседес болтала с Китерией, когда увидела мать, возникшую на лестнице, ведущей в салон магазина.

– Простите, минуточку, она бросилась к матери. – Что ты здесь делаешь! Зачем притащилась? – злобно шептала она.

– Ты знаешь, мне так захотелось увидеть тебя. Я искала отца, упала, поранила колено, у меня украли деньги… Вот – поешь, твой любимый морковный пудинг!