Полнолуние любви Том 1 - Ана Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

– Уго всё сделает, не бойся! Знаешь, какой он храбрый и бывалый? Какие крутые у него приятели? Мы ездим на пляж, где… ну, ладно, ты ещё маленькая слушать такое.

Патрисия очень гордилась тем, что стала женщиной, и всячески давала понять Оливии, что они теперь неровня. Но именно круг знакомств Уго и путал Оливию. Она как-то видела приехавших вместе с ним на мотоциклах парней в «косухах» и раскрашенных девиц.

Инстинкт самосохранения подсказывал Оливии, что от таких компаний надо держаться подальше.

А мать, будто нарочно, подталкивала её к Патрисии. Если Оливия хотела позаниматься и, чтобы не идти с Патрисией и Уго в кафе, где собирались свои, говорила, что у неё болит голова, – Китерия просто выпихивала её из дома.

В голове Кигерии зрела новая идея: попасть на день рождения подруги Лаис Рутиньи. Она исподволь готовила Патрисию выступить проводником этой идеи. Патрисия видела её нехитрые ходы и держала Китерию на крючке, обещая раздобыть приглашение.

В осуществлении плана похищения билетов были два узких места. Первое – нужна была машина; второе – никто не соглашался стать соучастником и постоять на стрёме. У мальчишек предместья было чутьё на запах криминала, ведь они выросли среди этого запаха и научились его распознавать. С большим трудом Уго уговорил младшего сына Тулио – Кима.

Теперь осталось дождаться, когда Лаис отправится на какую-нибудь вечеринку без машины.

Патрисия не выходила вечерами из дома, сторожа мать. Венансия и Лаис не могли нарадоваться: девчонка взялась за ум.

И вот долгожданный вечер наступил. Лаис отправилась в гости вместе с Рутиньей на машине подруги.

Патрисия нежно поцеловала мать и пообещала ей лечь пораньше. Дом был пуст: отец – в Чикаго, Аугусто где-то болтался, Изабела уехала развлекаться с Вагнером.

Патрисия позвонила Оливии и пригласила её в кино.

Почуяв недоброе, Оливия сказала, что последнее время её замучили головные боли, но Патрисия настаивала, и, как всегда, встряла Китерия. Она подслушивала разговор по параллельному телефону и, не в силах скрыть это, засюсюкала:

– Патрисия, дорогая, конечно, Оливия пойдёт в кино. Она засиделась, ей надо развеяться. Я вас отвезу сама.

– Спасибо, дона Китерия. Вы так добры, я ужасно хочу, чтобы вы, наконец, познакомились с мамой. Мама дала мне машину на вечер, я приеду сама.

– Но ведь тебе нет шестнадцати, ты не можешь править автомобилем!

– Но, это же, недалеко! Ничего страшного, мама разрешила. Я сейчас приеду.

– Давай, одевайся скорее, да получше, – приказала Китерия дочери.

– Мам, я не хочу в кино, – попробовала отговориться Оливия. – Уже поздно.

Но сопротивление было бесполезно.

– Давай, давай. С Патрисией тебе можно везде и всегда.

Они подхватили Уго и Кима в условленном месте. Оливию била лихорадка.

– Слушайте, если охранник поймает нас, вы представляете, что будет? – попыталась она остановить злоумышленников.

– Никто нас не поймает. Ким будет стоять на шухере и свистнет при малейшей опасности. – Уго был настроен решительно.

Патрисия с восхищением и любовью смотрела на него.

Они поставили машину в тени у высокого каменного забора, огораживающего двор лицея Сен-Клер.

Киму велели наблюдать за охранником. Охранник сидел в вестибюле и был хорошо виден через стеклянные двери. Патрисия, Оливия и Уго зашли с тыльной стороны двора, перелезли через забор и проникли в здание лицея. Уго захватил с собой отмычки. Эти отмычки совсем добили Оливию. Их налёт приобрел профессиональный колорит.

Открывая дверь за дверью, Уго привёл их в учительскую. Туда он тоже проник легко.

Вожделенные билеты стопкой лежали на столе, но свет включить было нельзя, с фонариком поиски нужных вариантов требовали времени.

Подростки стали ворчать и переругиваться. Уго открыл окно, чтобы посмотреть – на месте ли Ким, и сделал это напрасно: листки разлетелись по полу.