Полнолуние любви Том 2 - Ана Морецон, Пикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

Состояние Лаис было очень тяжёлым, и требовалась вторая операция. Врачи не обнадёживали.

Конрадо повторял только одно:

– Я прошу вас спасти мою жену...

– Я понимаю, что моя просьба покажется странной, – сказал Тулио врачу. – Но разрешите мне войти в операционную.

– Может быть, вы хотите сделать операцию руками, как на Филиппинах? – насмешливо спросил врач.

– Послушайте, – еле сдержался Аугусто, – разве нельзя выполнить его просьбу? Ведь он наш друг.

Когда Лоуренсо приехал в аэропорт, посадка на лондонский рейс уже заканчивалась. Лоуренсо попросил объявить по радио, что сеньора Вагнера Алкантару и Изабелу Соуто Майя Алкантара просят подойти к справочному бюро.

– Одну минуточку, – полицейский появился у самого трапа.

И вот тут Вагнер испугался по-настоящему.

– В чём дело? Что вы нас терзаете? Неужели вы не ведите, что моей жене плохо?

– Но она оставила свою сумочку у нас.

– Эта сумка не моя! – крикнула Изабела и отшатнулась.

– Посмотри повнимательнее, любимая, это твоя сумка.

– Нет, Вагнер, отдай эту сумку, это не моя…

– Наша, наша, дорогая. Большое спасибо, – поблагодарил Вагнер полицейского.

Вторая операция прошла успешно, но Тулио вернулся домой совершенно обессиленый, будто постаревший.

– Я вижу, что все твои силы ушли, чтобы помочь Лаис, ложись, я принесу тебе ужин в постель. Ты знал о том, что Диего жив? – спросила Женуина Тулио, когда он поужинал.

– Я догадывался, – ответил Тулио. – И хотя его смерть означала начало нашей с тобой жизни, я не имел права хотеть этой смерти, потому что тогда бы те немногие возможности, которыми я обладаю, покинули бы меня.

Калисто и Маурисио тоже обсуждали главную новость улицы Глория. Маурисио говорил о том, что затея Диего с пожаром была совсем в духе преступного мира, который так мил Диего.

– Да нет, Маурисио, ты не очень прав. Конечно, Диего всегда тянулся к преступному миру, только для него он был слабак. Послушай, Маурисио, я знаю Диего дольше, чем все здесь, кроме Женуины. Он ведь не совсем плохой человек, каким он кажется. Под личиной подлеца скрывается неплохой человек, ведь не случайно Женуина не может от него отсохнуть.

Вся семья Соуто Майя собралась в больнице, туда же приехали Родриго и Женуина. Мерседес была очень нежна с Аугусто, она провела рядом с ним всю ночь в больнице.

– Если бы не Мерседес, я не знаю, как я перенёс бы эту страшную ночь, – сказал Аугусто, обнимая Мерседес.

– Мерседес, проводи меня до лифта, – попросила Женуина дочь. – Судя по тому, как он с тобой обращается, ты ничего ему не рассказала до сих пор. Зачем ты ждёшь беды?

– Ты так меня огорчаешь своими словами, мама, – тихо сказала Мерседес и нежно обняла мать: она увидела, что из соседнего лифта выходит Лопес Виейра.

...Урбано не смог в ту ночь расстаться со своим будущим «компаньоном» Лукресией. Они вышли, позавтракав в кафе, и Урбано купил газету.

– Слушай, вчера ночью стреляли в Лаис Соуто Майя, – с искренней тревогой сказал Урбано. – Так, так, так… случилось в академии, никто не знает, что она там делала... Ох, Лукресия, ведь здесь и твое имя... Господи, какой ужас! Ты послала ей погребальный венок в день их серебряной свадьбы?

– Но это была всего лишь злая шутка! Это же чушь, Урбано... Неужели они думают, что я причастна?

– Да, именно так они и думают. Но я-то знаю, что ты всю ночь провела со мной.

– Но ведь ты женат, Урбано.

– Да не бойся, никуда я не денусь, не исчезну, я защищу тебя. Никуда я не убегу, разве только на свою обычную утреннюю пробежку.

Аугусто попросил Мерседес поехать отдохнуть, и Мерседес тихонько добралась до дома: она хотела привести себя в порядок, ведь теперь она всё время была на виду, и ей хотелось выглядеть хорошо. Она наполнила ванну водой, налила в неё ароматический шампунь и, закрыв глаза, погрузилась в пену.