Мой сводный брат - Инна Полежаева

– Да успокойся ты, – сказала Наташа, подливая ему водочки, – в понедельник спишешь. Завтра вообще лекции одни, никто не пойдет на пары, видимо…

– Я точно не пойду, – встрял Саша. В дверях возник Андрей и просемафорил мне рукой, мол, иди сюда. Я соскочила с места, мы вошли в комнату Андрея, и он протянул мне трубку.

– Да! – бодренько ответила я.

– Здравствуй, внученька! А я хотела к вам зайти сегодня, – у меня глаза из орбит полезли, а Андрей трясся от беззвучного смеха, – а Андрюшенька сказал, что ты ему ужин наготовила! Что варила-то?

– Привет, бабуля, да я это… курицу с картошкой в духовке запекла и салатик сделала ему, как он любит.

Андрей еще больше затрясся.

– Ну, понятно, чем заниматься будете?

– Я буду готовиться к парам на завтра, – соврала я, глядя на брата и пытаясь понять, говорил ли он что-то бабуле о планах на завтра и совпадают ли наши показания. Видимо все было в норме, потому что бабушка сказала:

– Ладно, тогда завтра приду. Может в обед…

– Лучше после обеда, я же на парах буду! – отговаривала я бабусю приходить пораньше, чтобы выспаться.

– Хорошо-хорошо, дай мне еще Андрюшеньку…

Я отняла трубку от уха и сказала Черенку наиграно-ласково:

– Андрюшенька… тебя бабуля к телефону…

Он как-то странно посмотрел на меня, а я показала ему язык и вышла из комнаты. Там уже пьянка шла во всю ивановскую. Вася зачем-то включил какой-то концерт и усиленно подпевал Верке Сердючке, коверкая слова:

– А я иду такая вся в шкуре барана…

Кажется, это из КВН, Верка Кыргызка. Сашка с пацанами, пытаясь переорать Верку, спорили о стоимости стартера на какую-то машину. Девчонки обсуждали нашего молодого преподавателя по финансам. Короче ор в комнате стоял жуткий. И тут Иринка решила внести тишину, она так и заорала:

– ТИХО! – все сразу заткнулись, одна Верка продолжала петь.

– Вась, нажми ей на гланды, – ласково попросила Наташа. Верка была приглушена, вернее звук, но совсем выключить, видимо, у Васьки рука не поднялась.

– Значит так! Сейчас будет лотерея!

Иринка славилась у нас тем, что устраивала конкурсы и веселушки. Я ткнула Настю в бок и прошептала:

– А Иринка-то ВЕДУЩАЯ!

– Да ну тебя, на фиг!

– А вот за лотерею мы еще не пили! – выдал Васька. Все выпили, потом разобрали лотерейные билетики. Это старая игра, когда ты говоришь какой у тебя номер, ведущий зачитывает какой-нибудь дурацкий стишок, типа:

Чтоб запомнил праздник наш,

Возьми в подарок карандаш.

И дарят карандаш. Короче, шла себе лотерея тихо-мирно, все с интересом ждали чего им там из мешочка достанут и подарят. У меня уже был ластик, у кого-то календарик. Больше всего эмоций вызвала жвачка 'Love is…'. Всем сразу же приспичило такую же. Особенно бухтел Васька.

– А мне, а мне тоже жвачка? – ныл он без конца. Иринка уже не выдержала, забрала у него билетик, посмотрела в свой сценарий:

– Нет, – рассмеялась она, – гораздо лучше!

– Да ну? Может там шоколадка? – мечтательно спросил Вася.

– С ней управишься ты ловко, для тебя, мой друг, морковка! – и достала из пакета огромную морковь, сорт кормовой называется, там длинна сантиметров двадцать. За столом минут пятнадцать стоял дикий хохот. Кто-то ржал в меру своей испорченности, кто-то с разочарованной мордочки Васьки, но после морковки, у всех словно крышу сорвало. На абсолютном расслабоне все пили, болтали, играли в какие-то игры. Кто-то, в том числе и Васька, вытанцовывали какие-то па у телевизора. Андрей разговаривал с Катей. А у меня началось обострение.