– После смерти Корика я поняла, что только так можно избавиться от каждого из вас. Первым я отравила своего Мориса. Уже не было сил терпеть его надругательство над собой. Очень удачно все вышло – сердечный приступ. В его возрасте такое бывает, да еще после гибели сына. Все складывалось, как надо. Морис и Корик мертвы, Дерек уехал на войну в поисках смерти. Мне оставалось только молиться о скорой его кончине.

Но тут появилась ты, – Гвентин резко обернулась к Оливии и направила на нее меч, – и все пошло не так. Дерек больше не искал смерти. Но продолжал, как глупый щенок, глотать все мои наживки. Был до скучного предсказуем и глуп.

Дерек стал медленно приближаться к мачехе, искал удобного момента, чтоб обезоружить ее. Слишком большую опасность она сейчас представляла для Оливии, которая была безоружная, со связанными руками и возле самого края проема.

– Гвентин, – постарался привлечь Дерек к себе внимание, – отпусти Оливию. Она здесь ни при чем. Тебе ведь нужен я. И я здесь.

– Ты меня что, за дурочку держишь? – размахивая мечом у самого носа Оливии, проговорила Гвентин.

Связанные руки мешали Оливии дать отпор и оказать сопротивление обезумевшей истеричке.

Дерек взвесил ситуацию, потянулся к кинжалу, висевшему на поясе.

Этого движения было достаточно, чтобы насторожилась Гвентин и поспешила к Оливии. Нечеловеческой силой, она подняла ее за волосы, встала за ее спиной и приставила к ее горлу меч. Движения свекрови были молниеносными. В состоянии аффекта и безумия люди способны на многое.

– Стой на месте и не двигайся, иначе она умрет, – крикнула мачеха.

– Гвентин, отпусти ее. Тебе нужен я, а не она.

– Брось нож на пол, щенок.

Это было роковой ошибкой. Дерек медленно потянулся к кинжалу. Он в упор смотрел на Оливию, моля ее понять его и помочь.

Когда лорд достал кинжал из ножен и был готов его бросить на пол у своих ног, Гвентин слегка ослабила хватку и отвела меч чуть в сторону от горла Оливии. Не растерявшись, Оливия резким боковым движением локтя нанесла ей сильный удар под дых и отскочила в сторону. Тем временем Дерек моментально бросил кинжал, вонзая его в сердце мачехи.

Все замерли.

Гортанный клокочущий крик издала Гвентин и замертво упала на пол, лежа в собственной луже крови с открытыми стеклянными глазами, обращенными в никуда.

Никто не двигался. Слишком много открытий и событий произошло за последние несколько минут.

Опасность смерти миновала. Оливия ощутила усталость во всем теле и режущую боль в руках от веревки. Но все это не шло ни в какое сравнение со взглядом Дерека.

Супруги смотрели друг на друга.

Во взгляде Дерека она не увидела никаких перемен. Он закрылся от нее и от всего мира. Ушел в себя и свои мысли.

Она поняла, что устала биться в закрытую дверь и доказывать свою невиновность тому, кто не хочет ее слышать.

Они молча продолжали смотреть друг на друга.

Никто не спешил делать первый шаг навстречу.

Правда вышла наружу. Коварство и предательство показало свое истинное лицо.

Но последние минуты откровений не могли перечеркнуть и стереть годы боли, страданий и обвинений.

Ошибки делать так легко, но очень трудно их признать и осознать. А еще сложнее их исправить или попросить прощения.

Ивлен и Вероника поспешили к Оливии, развязывая веревки.

– Дочка, ты цела?

– Отец, все хорошо. Я цела.

– Я и представить себе не мог, что это дело рук тихони Гвентин.

– И не только ты, – проговорила Оливия, продолжая смотреть на мужа и растирать затекшие руки. Ничего не поменялось для них. Его сердце навсегда закрыто для нее.

Сисилия продолжала стоять в стороне, не зная, что ей делать и что ее теперь ждет. Всем стало известно, что это она явилась причиной смерти Корика, тем самым дав роковой пример для проделок Гвентин.

Но всем было не до Сисилии.

– Отец, – сказала Оливия, – я хочу поехать домой с тобой.