Стерва - Лаура Тонян

– Я сама разберусь в своей жизни! – отчетливо, буквально по слогам, выговаривает Саманта, скрипя зубами.

Момент становится по-настоящему идиотским, когда я киваю рукой на Макензи.

– Хватит морочить парню голову, у него все впереди! Дай ему шанс быть счастливым, Сэм!

Клянусь, если бы он не взял денег, давно вцепился бы мне в горло. И это все неправильно. Сэми не должна была застать меня в его доме. Ей, вероятно, было бы более удобным порвать все связи без меня.

– Я очень хотела бы решить, что все это какой-то страшный и дурацкий сон, – тихо говорит Сэм, качая головой.

Все дело в том, что теперь она не сможет не расстаться с Брисом, потому что он официально поставлен в известность, что Сэм ничего к нему не чувствует. Давайте предположим, что я не предлагал ему бабки и сам по доброте душевной не выдал ему все меньше получаса назад. Конечно же, проблема тоже есть: теперь Саманта будет долго ненавидеть меня, не подпускать к себе. Это сродни смерти.

Я выпрямляюсь, следуя в ее сторону.

– Подожду тебя в машине, – говорю ей я так, словно совсем не переживаю, что Сэм может не разорвать отношения с Макензи.

Я прохожу к выходу уверенной походкой, но, наверное, ни Саманта, ни Брис не догадываются, как мне тяжело. Я просто держу себя в руках, только и всего. Как только я открываю дверь, вместе со мной на крыльце вылетает Сэм, захлопывая дверь за нами, тем самым, оставляя Бриса наедине с самим собой.

– Прежде чем ты «подождешь меня в машине», – с раздражением начинает любимая, – я бы, если не возражаешь, хотела бы поговорить с тобой.

Она сглатывает, в ее глазаХ горит огонь. То ли она готова придушить меня, то ли… застрелить. Одно другого не лучше.

– Конечно, – вновь прячу ладони в карманах джинсов. – Я тебя слушаю.

Я удивленно вздыхаю, когда Сэм, придвинувшись, хватает меня за воротник моего свитера и припечатывает в деревянной двери. Откуда, черт возьми, сила у такой хрупкой девушки?! И хоть сейчас она на высоких каблуках, все равно уступает мне в росте.

– Перестань строить из себя идиота, – сморщив нос, процеживает Саманта. – Мне надоела эта глупая театральная постановка!

Я отцепляю ее руки от себя, признавая, что это получилось нелегко.

– Не я один ношу маску, дорогая, – говорю я ей в тон. – Так что, тебе стоит начать с себя.

Она оглядывает меня с презрением, но потом ее взгляд теплеет. Я тоже понимаю, что наговорил глупостей. Зачем я с ней груб так же, как и она со мной? Ведь она женщина, ей свойственно следовать абсурдным мыслям.

– Посмотри на меня, – прошу я, обхватив ладонями ее красивое лицо. Она вскидывает глаза цвета шоколада с молоком на меня. – Я люблю тебя. А ты меня любишь?

Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но нет в ее будущих словах ничего, что я хотел бы услышать, знаю. Поэтому, поступая, как настоящий эгоист, прерываю ее еще не сказанные слова и настойчиво повторяю:

– Любишь меня?

– Джереми… – звучит ее разбитый о жизнь и проблемы голос.

Не то, что я ждал. Нет.

– Да или нет, Сэми?

Не стану скрывать, что в надежде на ее положительный ответ, я перестал ощущать стук собственного сердца. Я задержал дыхание, смотря, как бегают ее глаза. Как они смотрят то на меня, то опускаются вниз, прячутся под длинными пушистыми ресницами. Но когда она ими взмахивает, случается то, что и обычно – я умираю, воскресаю, ощущая пульс, бьющийся в моем теле, чувствую, как кровь течет в моих жилах. Это она делает со мной.

– Любишь или нет? – говорю я уже тише, боясь, что кто-то услышит отчаяние в моем голосе.

Я так боюсь. Я так сильно боюсь!

– Люблю, – произносит Саманта. Не выдавливая это из себя, не проговаривая с трудом. Она сказала это.

Сказала и заплакала. На крыльце дома Макензи я смахиваю большими пальцами слезы с ее скул.