Это ли не причина воплотить в реальность яростное желание уничтожить Рубикон? Плевать, что невозможно! Этим словом характеризовалось слишком многое в моей жизни. Вырваться, убрать Вайнса, слезть с режима, научиться сдерживаться, видеться с Алисой, быть рядом, любить ее не причиняя вред … Все, все это казалось мне невозможным, однако мы здесь. Вместе.

- Ты права – пора уже перестать прятаться, да и… Их нужно остановить. Не дело, чтоб это продолжалось.

- Тогда сделаю побольше чая и бутербродов и начнем, - поцеловав меня в щеку, выскользнула из рук и направилась в кухню. Спустя несколько секунд включила чайник. Потом достала доску для нарезания, нож, хлеб и мясо. Положила все это на стол и начала резать…

Не сразу я понял, что звуки до странного усилились. Серые вспышки перед глазами – небольшие, и почти сразу огромные, заслонившие собой весь обзор. Я качнулся, ухватился за стол, опрокидывая его. Хотел крикнуть Алисе… Что именно? Дротики, точно! Она должна….

Глава 12

Алиса

Вы знаете, что такое отчаяние? Вероятнее всего, да. Каждый из нас периодически может именно так охарактеризовать свое состояние. Если везет, это происходит крайне редко. В ином случае, проблески надежды и есть это самое везение.

Еще бывает безысходность. Когда хуже уже некуда. Но в нынешней ситуации хуже есть куда – могут явиться агенты Рубикона и убить нас. Так почему же я, помимо отчаяния чувствую еще и безысходность?

- Это как-то неправильно да, Влас? – прижимаюсь к стене щекой. Она вздрагивает от того, как сильно он молотит по вваренным совсем рядом с местом, где сижу решеткам. Поднимаюсь с пола. Голова кружится, вынуждая схватиться за стену. Нужно поесть. Обязательно нужно, ведь иначе я упаду в обморок. Заболею. И кто тогда позаботится о нем?

Медленно иду в кухню. Там так легко представить, что Влас сидит за столом, строя планы. Часто делаю именно это. Получается великолепно, в моменты, когда он не рычит. Крайне редко, то есть.

Разогреваю молоко и заливаю им высыпанные в тарелку хлопья. Сажусь и заставляю себя есть. Тошнота подкатывает к горлу, но я сую в рот ложку за ложкой. Жую и глотаю. Нужно есть. Еще нужно заполнить чем-то мысли, иначе память вновь и вновь будет возвращать меня в прошлое. Сначала в момент, когда я услышала грохот из комнаты. Когда все же выстрелила во Власа, хоть думала, что не смогу. А потом пошла перезарядить пистолет – коробка с дротиками находилась совсем рядом. В ней было его письмо.

«Алиса, ты хорошо стреляешь шагов с семи. Держись от меня на этом расстоянии. Заряди пистолет и возьми с собой коробку с дротиками. Положи ее рядом, а один держи в руках. Еще возьми шокер, я показывал, как его включать. Вновь очнусь зверем, стреляй. Промажешь, используй шокер. Я должен оказаться в клетке, если…

Если я не приду в себя – убей меня. Знаю, что прошу слишком о многом, но иного выхода нет. Не будет, вернее. Надеюсь, тебе не придется это читать. Но иначе, прошу не дай мне навредить тебе. Не думай, что убиваешь, ведь окончательно став зверем я уже буду мертв. Да и вообще, я был мертв до встречи с тобой. Ты вся моя жизнь, Алиса. Если с тобой что-то случиться, это будет для меня хуже смерти. Потому, умоляю – живи. Возьми документы и деньги и уезжай в одну из стран, которые мы обсуждали. Прости. Люблю тебя».

Он очнулся зверем. И я выстрелила вновь. А потом втащила его в клетку и заперла. Тот лязг четырехточечного замка до сих пор стоял в ушах. Интересно, сколько же прошло времени? Дни и ночи слились воедино, я не замечала их смены.

Доев, вымыла тарелку. А в другую – бумажную, положила большой кусок пирога со шпинатом. Он получился лишь с третьей попытки. Несколько часов я провела в кухне, скрупулезно выполняя инструкцию по приготовлению из сети. Снова и снова, пока меня не удовлетворил результат. Наполнила бутылку водой и, прихватив все это вернулась обратно.