Похождения рубахи-парня - Алексей Большаков (2018)

Мария что-то испугано пробурчала в знак благодарности.

Но дальше чинить допрос стало некогда, войско Сигизмунда пошло на штурм. Скопин-Шуйский возглавил оборону.

Стрельцы в редутах хладнокровно смотрели, как к ним приближается противник. Они ждали команды. Немцы шли тяжело, пригибаясь под тяжестью своих доспехов.

Вот они вышли на убойную позицию. Алексей Сотников поднял сигнальный флажок. Стоящий справа сигнальщик повторил это движение, за ним следующий. Послышались оглушительные залпы. Мушкеты с близкого расстояния обливали свинцом немецких наемников.

Стрельцы вели огонь с помощниками, почти не делая пауз, Тяжелые немцы стали падать: пули находили уязвимые места в их доспехах. Некоторые уцелевшие пехотинцы старались вскарабкаться на редут, но их встречали мужики ударами удлиненных кос и рогатин.

За пехотой двигалась кавалерия, но и ей был подготовлен подарочек в виде прямых попаданий из орудий и прицельный огонь из мушкетов. Падали пехотинцы, падали покалеченные кавалеристы.

Алексей Сотников и Скопин-Шуйский управляли войском флажками и командами.

Скопин-Шуйский удовлетворенно потирал руки:

— Дюже хорошо бьют мои соколики! Врагам мало не покажется!

Хотя атака поляков явно захлебывалась, отступить для них означало проиграть русским не только это сражение, но и всю войну. Наступать — погибнуть в бою, но иметь хоть какой-то шанс. И король Сигизмунд бросил в бой дополнительные резервы. В том числе полк французских улан. Нарядная конница вошла в место соприкосновения с разбитыми пехотными полками там, где польские пехотинцы и кавалеристы вперемежку с иноземными наемниками уже образовали груду из трупов.

Сигизмунд отчаянно ревел:

— Принесите мне победу! Любой ценой! Иначе я вас всех повелю казнить!

Но военные Боги вновь были за русских. Потери польского войска только росли, кавалеристам прорваться не удавалось. Ветер сносил дым от пороха и развивал пышные гривы коней полка уланов и польской шляхетской кавалерии. А орудия снова грохочут, пушки стреляют, воины падают.

Алексей Сотников рвался помахать саблей, но Скопин-Шуйский поручил ему следить за сигнальщиками. Сверху парил воздушный шар, сравнительно новое, но эффективное средство проведения разведки. С шара докладывали о том, какие резервы пустил в ход польский король.

Скопин-Шуйский был уверен, что Сигизмунд не остановится пока не перебьет всех своих подданных и многочисленную наемную рать.

Незадействованный пока непосредственно в сражении Алексей Сотников решил спеть:

— Пусть крепко держит кладенец рука,

А строй сопровождает в битву песнь!

Над нами небо чище молока,

Вот ангелы несут благую весть!

И грозным гласом Иисуса гром,

Вот ураган поднялся, всех накрыл!

Врагов мы уничтожим как Содом,

Что херувим обрушил кару с крыл!

И нет пути отчаянным назад,

В душе моей Господь святой поет!

Как из алмазных и священных врат

Течет поток хрустальных жизни вод!

Победа, точно, русские, придет!

Не надо крест науке в пику брать!

Прогресс он людям нужен для того,

Чтобы Иисуса лучше прославлять!

Пусть сбудется, что сказано Христом:

Россия будет править над вселенной,

Быть Православью с хлебом и мечом,

Покрыв Отчизну славою нетленной!

Натиск ляхов постепенно иссякал. Но Скопин-Шуйский все выжидал. Его стрельцы успешно били воинов Сигизмунда. И не было смысла торопить события. Атака на редуты не просто захлебнулась — она истекла кровью. Ляхи застряли: ни взад, ни вперед! Буквально по трупам они карабкались, чтобы попасть под удары топоров и секир крепких мужиков или сильных русских ратников.