Разрыв не по шаблону - Тамара Шатохина

Прояснялось, всплывало что-то в сознании, и я лениво взбрыкнула. Чисто по инерции, наверное — до выяснения обстоятельств.

— Сама приползла, — дохнули мне в рот мятой, — я засыпал уже. Тихо, тихо… охм! Так ты кусаться? Ну, держись тогда! — мягко дернул он меня на себя, плотно прижимая к телу и на этом, собственно, телячьи нежности закончились.

— Ха, сама я? — пробивало меня на смех, — сука-судьба раб… работает.

— Сильно тебя… — жестко накрыл он мой рот, вбирая губы своими губами, а я смеялась, они расползались…

— Умеешь… — выдохнула потом… гораздо позже, посчитав нужным отметить это.

— Да, Ксюша, умею, — подтвердил он.

И правда умел… брал так, будто смаковал изысканное лакомство — дразня и растягивая свое удовольствие почти до бесконечности. Почему-то осталось впечатление — именно свое. Но, не особо и церемонясь со мной, не спрашивая о предпочтениях и желаниях, все он делал так, как нужно — со вкусом, основательно, почти спокойно, срываясь лишь к самому финалу. Вместе со мной.

И я тоже позволила себе… А его небрежная нежность, наглая спокойная уверенность и то, что похоже, ни от одного заинтересовавшего его существа женского полу отказа этот длинноносый не знал… сейчас все эти нюансы не имели значения.

Уже когда ночь неспешно перетекла в предрассветные сумерки, он устало прошептал, укладывая меня и тяжело прижимая рукой к постели:

— Отчаянная какая… спи уже, дурашка.

И я послушно уснула… дурашка. Выпитая до донышка и наполненная до краев довольной сытой усталостью.

Утром проснулась в постели одна. Подташнивало, познабливало и было все равно. Все равно на все. Может потому, что получила то, что хотела — хреновый конец всему или бесконечную хрень для себя впереди? Не важно, внутри меня жила пустота и еще усталость.

Не возмутили даже две зеленоватые купюры на прикроватной тумбочке. Когда нашла в себе силы встать, обнаружила под ними небрежно написанную записку — «На такси и услуги слесаря — на случай, если свои ключи не найдешь».

Сходила в туалет и душ. Все на автомате — безо всяких переживаний и страхов. Понятно было, что состояние это поганое, потому что ненормальное. Полежала еще с закрытыми глазами, приходя в себя, подумала и робко предположила, что в коньяк могло быть что-то добавлено… подмешано, хотя бутылочная пробка в руках мужчины сдвинулась тогда с девственным хрустом.

Но слишком странной была я этой ночью, слишком отчаянной и уверенной в себе и ни капли же сомнения в том, что все происходящее правильно! И ощущения тоже… они были непривычно яркими. Я отпустила себя и просто чувствовала — без мыслей, не рассуждая и не анализируя. И сейчас все было не так, как должно бы — ни стыда, ни сожаления. И даже без обид на то, что унес он свой длинный нос по-английски. Совсем наоборот — я была благодарна за это. Останься он и сразу — неловкость, а еще и необходимость говорить что-то. Кому это нужно?

И даже если мои подозрения верны и какой-то легкий наркотик или неизвестный препарат все же был использован, этим он просто помог мне решиться… Лучше бы там был наркотик, ей-богу! Это стало бы хоть каким-то оправданием лично для себя.

Да вот только это в самом начале я толком не проснулась, поплыла под умелыми руками. Алкоголь действовал? Но дальше все было по обоюдному согласию.

Ничего… не смертельно. Вот только “в грязи” теперь не только Вадим. Зато и говорить мы будем на равных. И не важно, как я чувствую себя сейчас, уже после… валяться в этой грязи было на удивление приятно. Ну, так и он с этой Леной явно… без отвращения, а со всем своим удовольствием.