Ты моя нежность - Ольга Мариш

Когда он закончил свой рассказ, я ещё не успела его переварить.

— Ты с ответом не торопись. Подумай. Сегодня я в ночь няню вызвал.

— Я согласна. — ответила быстро и опустила глаза.

Он недоверчиво покосился.

— Нет, ты все правильно сказал. Врятли я найду предложение лучше твоего. — тихо продолжила.

Не могу объяснить почему, но стало немного грустно…

Он прав. Я всю жизнь жила в достатке и работа для меня это что то, о чем я имею очень расплывчатое представление. Предложение Димы это подарок судьбы. Глупо от него отказываться.

— Только у меня одна просьба. — я теребила ремень сумки, не зная куда деть руки.

— Слушаю!

— Я буду спать на диване.

Улыбка сошла с его лица. Ненадолго. Но та, что вернулась стала немного грустной.

— Хорошо. — мягко ответил.

— Просто если я буду на тебя работать… мешать работу и личное… вобщем… — я тараторила заикаясь.

Чувствую себя как собака, что кусает руку, которая её кормит, хотя и понимаю, что ни о чем "из ряда вон" я не просила.

Завёл двигатель и мы поехали домой. К нему домой.

10

— Ты, наверное, поспать хочешь перед работой? — спросила у Димы, когда мы оказались в квартире.

— Я выспался. — ответил сухо.

— Дим, почему ты мне помогаешь?

Этот вопрос мучает меня ещё со вчерашнего дня. Не рашалась его задать. Но одно дело помощь, как разовая акция, а Дима переходит все границы.

— Просто я так хочу… — он отвернулся к окну.

— Пойми меня правильно, я очень благодарна тебе. За эти два дня ты и Эмма стали для меня ближе, чем люди, которые меня вырастили. Но… я хочу знать мотивы.

Он осмотрел меня с ног до головы. Пристально и цепко. Долго. Потом отвернулся к окну и заговорил.

— Я когда приехал сюда. На заработки. Ночевал где придётся. В прямом смысле. Было лето, поэтому и на улице, на скамейке доводилось спать, и на вокзале. Бывало подработаю, и в хостел захудалый хотя бы на ночь приходил, в хоть душе помыться. В подсобке на работе оставался. На смены лишний раз напрашивался, тупо оттого, что идти было некуда… — он помолчал и продолжил. — Работу нашёл быстро, но копеек, что мне платили хватало на съем такой дыры, что ночь на улице не такая уж жуткая перспектива.

Я слушала и не могла поверить. Как представлю его одного на улице, ночью! Эмоции заполнили настолько, что стало трудно дышать… Слезы поступили к глазам. Он не видел, а я не могла пошевелиться…

— Я к чему говорю это. — он так и продолжал смотреть в окно. — Помочь мне было некому, так что считай, что это психологическая травма. — цокнул языком и задрал голову. — Для изнеженной девушки, это было бы… Все можно пережить. Но это стожно. — резко повернулся — Эй, ты чего?!

В секунду преодолел разделяющее нас расстояние и прижал к себе.

— Кать, все, что я рассказал, дело прошлое! Было и ладно. Сейчас то все хорошо! Вон, видишь же! Нормально живём! Работа хорошая, зарплата нормальная! Кать! Ты чего?!

А меня уже понесло! Плачу и не могу остановиться, уткнувшись в его плечо. А он обнимает и гладит меня по волосам.

Не знаю, как долго мы так стояли, я успокоилась, он не отпускал. А я и не хотела, чтобы он отпустил.

— Пойдём за Эммой?! — прошептал мне на ухо.

— Угу. Только в человека себя сначала превращу. — буркнула ему в плечо.

Он затрясся от смеха!

Отстранилась от него, не поднимая головы, и побрела в ванную. От утреннего марафета остались только чёрные разводы под глазами.

Увидив всю эту красоту, показала язык своему отражению, прежде чем смыть все это и накраситься заново.

Вышла к Диме.

— Дим, я готовить не умею… — призналась. — Меня тут в ванной осенило, что если ребёнка надо кормить, а я… вобщем я только чай налить и бутерброд сделать умею… — топчусь в дверях.

Он в это время мешал свой чай. Закрыл лицо ладонью. Он откровенно смеялся!