Почувствуй - Алейна Севимли (2022)

Мы почти не разговаривали, он спрашивал о моем самочувствии, я спрашивала о его делах, и новостях дома, а после мы погружались в свои размышления, и тишина не была для нас звенящей или напряженной. Будто всё так и должно быть. А потом, по прошествии нескольких часов, он вставал, желал мне спокойной ночи и уезжал.

И только вчера он сказал чуть больше, уверил меня в том, что я должна вернуться домой, с каких пор дом его семьи стал и моим домом, я пропустила, эту идею он подкрепил фразой, что если мне, в самом деле, угрожает опасность со стороны Йетер, безопаснее будет остаться у него. То есть, безопасное место для него, это прежнее место преступления, где меня уже попытались убить.

Я так и не поняла, была ли это издевка с его стороны, или он не обдумал сказанные собой слова. Остаться возле него меня убедила ни эта странная, ничего не доказывающая причина, которую он высказал за пару минут, так и не сменив равнодушное выражение своего лица, а свои личные переживания.

Я корила, корю, и буду корить себя за неумение отказаться от кого-то в своей жизни. Как всю свою жизнь я оставалась подле отца, тянув на себе его проблемы, так теперь не бросаю Биркана. Хотя в последней ситуации все проблемы образуются именно из-за моего присутствия. Поэтому, единственным объяснением является моя неожиданная привязанность к Биркану, в которой я не желала признаваться.

— Она больше никуда не помещается. Зачем столько вещей, мне кажется, большей части всего этого у меня не было.

— Так и есть, бабушка Мехтебер и Мелике перепутали болезнь и пожар, иначе я не понимаю для чего покупать пострадавшему тюк одежды.

— Ты сказал Мелике? — Замерла от удивления я.

— Да, они вместе ходили по магазинам, Мелике знала твои мерки или что-то вроде того, — пожал плечами Джан.

— Она ведь избегала меня, и не приходила, и вообще, откуда она узнала о больнице? Ты рассказал?

— Понятия не имею, она только просила меня отвозить некоторые вещи и спрашивала о тебе.

— А ты что?

— А я не люблю с ней разговаривать, поэтому и не спросил, откуда ей известно. Может, Йетер что-то сказала?

— Не думаю, что она будет распространяться по этому поводу.

— Давай хотя бы сейчас поговорим об этом? — Вновь поднял нежелательную для меня тему Джан.

— Нет, я ведь просила, больше не вспоминаем это, просто забудем, будто и не было.

— А я уже просил обратиться в полицию, Йетер прониклась своей безнаказанностью. Что если она повторит это?

— Я буду осторожнее, и секунды не проведу рядом с ней.

— А если это будет кто-то другой? Кадер, однажды я сглупил, думал, как и ты, но ничего не проходит бесследно. Такие люди, попробовав однажды, н успокаиваются.

— Я не хочу, чтобы её жизнь сломалась из-за меня, я не могу быть ответственной за неё.

— Она чуть не убила тебя, ты хоть понимаешь это?

— Но я не могу поступить так же, просто не могу. Пусть лучше все беды валятся на меня, чем я буду виновницей чьих-то проблем.

— От того и все твои проблемы в жизни, ты не замечала? Начни думать о себе, только о себе. Шли далеко всех, кто пользуется тобой, кто пытается уничтожить тебя ради себя, просто шли. Иначе ты никогда не выберешься из этого.

Джан подошел ко мне, обеими руками обхватив мои плечи, его карие проницательные глаза пытались донести до моего глупого ума правоту, но я, отведя взгляд, не решилась взглянуть на него, чувствуя, что к его словам нужно прислушаться, но понимая, что никогда этого не сделаю.

— Кадер, если ты сама не возьмешься за свою жизнь, никто не возьмется. А когда кто-то поймет твою натуру, он разберет тебя по кусочкам и уничтожит. Как бы лицемерно это не звучало, на первом месте у человека всегда должен быть он сам.