Почувствуй - Алейна Севимли (2022)

— Моя вера посылает мне много сил, нам не посылают испытаний, которые мы не можем выдержать.

Старушка недолюбливала меня, поначалу боялась, но потом стала относиться как к непутевому ребенку или глупой кошке, объясняя одно и то же несколько раз, и не придавая ни малейшего значения моим словам. В глубине души в ней боролись два чувства, жалость и ненависть, ведь у Эрдала, красивого и хорошего во всех отношениях и завидного супруга должна была быть хорошая жена, любая отдала бы всё за такого мужа, но с другой стороны, его безумная жена не виновница своего безумия.

Как это ни странно, но сначала было легче, когда у меня ещё была какая-то надежда на спасение, я надеялась, что смогу переубедить его, или сбежать, с каждым днём я убеждалась в неизбежности.

— Я даю тебе месяц, ты выдержишь траур по тому человеку, а после станешь моей женой. Хочешь ты того или нет. Когда-то ты согласилась на это, и теперь пожинай плоды свои.

Он сказал это в первый день, когда я очнулась, сколько времени прошло с момента взрыва, я не знала, так же, как и место, где мы находимся. Я подозревала, что мы находимся не у гор, он не смог вывести меня далеко, ведь Танер знал обо всём этом, и полиция давно перекрыла бы границы города.

На следующий день, вечером мне пришлось выйти к нему в прихожую, где у самой двери размещалась его кровать и печка, стало слишком холодно, и чтобы Джан не замерз, я принесла его погреться.

— У меня есть к тебе предложение.

— Вот как, — хмыкнул мужчина.

— Ты передашь моего сына в дом моего отца, или в дом Ташлычунаров.

— И что взамен? — Нисколько не заинтересовался похититель.

— Я сделаю всё, что ты захочешь, стану твоей рабыней и никогда больше не сделаю ничего плохого.

— Во — первых, ты и так сделаешь всё, что я захочу, просто ты ещё не осознала, где находишься. Во-вторых, рабыня это не так интересно, интересуй меня покорность, я не стал бы устраивать всю эту игру, мне будет весело наблюдать за твоими попытками. И в-третьих, я не так глуп, как ты думаешь, если ты оставишь ребенка вне опасности, мне нечем будет угрожать тебе, ты либо убьешь меня сама, либо убьешь себя.

— Прошу тебя, я ничего не сделаю, только отправь сына в безопасное место, — взмолилась я, я и так, до просьбы сидела на коленях, и на полу у его ног, потому не могла встать перед ним на колени.

— Он в безопасности, пока ты не делаешь глупостей. Возможно, я закрою глаза на некоторые твои попытки сбежать, интереса ради, но если ты, постоянно будешь закатывать скандалы, или этот ублюдок будет орать, я тут же убью его, ты меня поняла?

— Поняла, — едва слышно пошептала я.

— А теперь забирай его, и проваливайте.

Через неделю, когда спасение так и не последовало, я отчаялась, и только тогда впала в истерику. Несколько дней я оплакивала смерть Биркана, ни на секунду не приходя в себя. Я кричала, выла, била кулаками в пол, разбивая руки в кровь, и никак не могла прийти в себя. Неужели я ошиблась?

Эрдал держался, хотя обещал навредить сыну, я понимала всю опасность, но ничего не могла с собой поделать, как бы я не пыталась унять свои чувства, эмоции откуда-то вылезали.

Иногда истерика доходила до такой стадии, что из-за рыданий я начинала задыхаться, мне не хватало воздуха, я пыталась вздохнуть, дышала как собака, но воздух, будто не поступал в меня. Тогда Эрдал бил меня по щекам и, как ни странно, я переставала задыхаться.

Через несколько дней я успокоилась, взяла себя в руки и принялась строить план побега. Я понимала, у меня есть только один шанс, во второй раз столько возможностей у меня не будет, контроль усилится.