Я, сама того не желая, стала публичной личностью. С одной стороны — могу чувствовать себя сильнее, получая такую поддержку, но с другой — я навсегда останусь девушкой, которая побывала в притоне для проституток, сбежала и чуть не убила своего обидчика. Меня до сих пор приглашают участвовать в различных телепередачах, предлагая немалые деньги, но я не могу… Не хочу слушать ту грязь, которую однозначно выльют на меня.

Я удалилась из всех социальных сетей после того, как прочитала некоторые комментарии по поводу моей истории. Да, многие меня жалеют и поддерживают, но есть и такие, кто считает, что я сама во всём виновата, так как вела себя как шлюха, поэтому и попала в притон. Я не могу это выносить…

Поначалу мне хотелось уехать из города. Навсегда. Потом я поняла, что от себя не убежишь. Правильно говорила мама, что куда бы ни поехал, ты берешь с собой себя…

Единственное, чему я рада, что мне позволили вернуться на мою прежнюю работу. Я снова администратор ресторана. Здесь иногда получается забыться. Коллеги поддерживают меня, но не устают напоминать о том, что случилось.

Из воспоминаний меня опять выдёргивает Юля:

— Кать, прости что снова отвлекаю… тут тебе просили передать… — Она протягивает мне салфетку.

— Что это? От кого? — Я оглядываю глазами зал. Пульс учащается.

— От какого-то красивого мужчины! Во-о-он за тем столиком. — Юля с горящими глазами показывает на столик в дальнем конце зала, но он пуст. — Но… только что был здесь…

— Ладно, иди работай. — Я убираю салфетку в карман, чтобы любопытная Юля поскорее ушла.

Спустя десять минут решаю пойти в свой кабинет. Мне выделили маленькую комнату, в которой я могу, якобы, сосредоточится на важных документах. На самом деле здесь я прячусь от навязчивых журналистов, которые часто приходят уговорить меня на интервью или на очередную передачу.

Достаю салфетку:

«Малышка, обед был безумно вкусный. Уверен, это была твоя идея всё здесь так организовать. Ps: Ты очень красивая… Прости меня»

Я разрываю её на маленькие кусочки. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Ненавижу Кирилла. Как он мог так поступить со мной?.. Его извинения уже мне надоели. Извинительные цветы, извинительные записки, извинительные смс, — до того, как я сменила номер — извинительные подарки, которые моментально летят в мусорку, а теперь ещё и извинительная салфетка. Я и так оказалась слишком мягкосердечной и не заявила на Кирилла, а придерживалась той идиотской лживой истории, которую он придумал. Может, я полная дура, но не смогла с ним так поступить…

Я прокручиваю в голове каждый день всю ту лапшу, которую Кирилл вешал мне в те дни. Вспоминаю все те чувства и мысли, которые хранила внутри. Честно говоря, я пытаюсь найти ему оправдание. Кирилл ведь почти каждый день приходил ко мне в больницу… От воспоминаний о больнице меня передёргивает. Так плохо мне никогда не было.

И мысли опять гонят меня на полгода назад. В дом моего детства, где всё произошло…

Я прихожу в себя, лёжа на полу, щекой чувствуя что-то тёплое и липкое. Открыв глаза, вижу Макса, облокотившегося на стену, и окровавленные обои. Он без сознания. Я пытаюсь встать. Голова кружится и, прикоснувшись к ней рукой, я замечаю кровь. Кое-как поднимаюсь, и тошнота подкатывает к горлу. Медленно подхожу к дивану, пытаюсь отыскать в джинсах телефон. Каждую секунду ощущение, что я снова потеряю сознание. В глазах двоится. С третьей попытки я набираю сто двенадцать, называю адрес. Сообщаю, что меня пытались изнасиловать и мне очень плохо, а потом снова темнота.

В следующий раз, когда я открываю глаза, то вижу белый потолок, белоснежное бельё, капельницу, огромную палату и кого-то спящего в кресле. Не могу сфокусировать взгляд. Я часто моргаю, пытаясь разглядеть спящего мужчину. Во всём теле сильная слабость. Вот-вот и я пойму кто это. Тёмные волосы, щетина… Меня снова уносит в никуда.

***