Месть - Мария Голованова (2022)

– Пора, мать, собрать на стол. Вижу, беседа принимает серьезный оборот. И без «крепенькой» мне лично не обойтись. Как Вы, Ксения, поддерживаете старика?

– Думаю, вы правы. Да и дети пока не мешают.

– Через полчаса они захотят есть, – подчеркнул Егор.

– Мне хватит и десяти минут.

– Прости меня, Ксения. Никак не найду слов, вылетают одни колкости.

– Может быть, может быть, но ты забыл о друзьях.

– Они сами отвечают за себя.

– О, нет! В групповом преступлении виноваты все или отвечает один за всех, если друзья бросили. А тебя, видно, бросили сотоварищи. Следовательно, ты отвечать будешь за всех.

– Не садите его в тюрьму! – взмолилась мать, вошедшая с подносом кушанья. – Он молод, и у него дети. Нам одним не поднять их.

– Я тоже молода, и у меня тоже дети, и мне придется поднимать их без родителей, одной.

– Мама! Да сядь ты, наконец. Ксения, прости меня. Я не боюсь тюрьмы. Просто прости.

– А зря, что не боишься. Там таких, как ты, насилуют в групповую.

– Господи! Спаси моего мальчика!

– Я, Марья Васильевна, тоже в тот вечер просила господа спасти меня, но, вероятно, он был занят более важным делом.

– Ксения, девочка, ты прости моего сына. Делай, что хочешь, только не заявляй в милицию. Он одна наша опора в старости. Он наш долгожданный последыш. Бог дал нам для старости, пожалел нас, грешных.

– А я одна опора у своих троих детей. И меня некому пожалеть. Мои родители погибли.

– Троих?! – в один голос прошептала семья Казаковых, не обращая внимания на остальные слова Ксении.

– Да, троих. И вот по этому случаю я и пришла к вам за помощью.

– Давайте выпьем, а то я ничего не понимаю, – обескуражено попросил отец.

Все выпили, молча закусили, пережевывая с пищей сказанное Ксенией. Никто не мог понять: откуда третий ребенок, когда она успела его родить, да и не могла даже по всемогущей теории родить через такой малый срок и что несет им всем этот неизвестный малыш. Ксения пожалела старых родителей, да и у самой сердце заекало. Она рассказала историю Ванечки, свою просьбу об усыновлении. Все слушали и молниеносно просматривали все варианты.

– Если ты, Егор, поможешь мне разрешить эту проблему, я прощу тебя. И обещаю, что в самом ближайшем будущем заберу всех детей. И кончатся твои муки. Мне необходимо время, чтобы заработать деньги на квартиру своей тете, которая сейчас проживает в моей. Она не примет ни меня, ни детей. Здесь выход один: разъехаться, но разменивать родительскую квартиру я не буду никогда. Сейчас я зарабатываю хорошо и уже начала откладывать. Но цены вы знаете. Поэтому мне нужен, по крайней мере, год. А с Ванюшкой я ничего не добьюсь. Выручайте. Опыт с новорожденными у вас есть, а где двое, там и Ванечка не помеха. Думайте, а я в детской побуду, попрощаюсь.

О чем Казаковы говорили – судили, Ксения не прислушивалась к их взволнованному шепоту. Она стояла спиной к кроватке карасиков и плакала, потом поцеловала их головки и вышла в гостиную.

– Так что решили?

– Поможем, – за всех сказал отец.

– Я хотела бы это слышать от Егора. Ему ведь оформлять документы. У нас срок неделя.

– Усыновлю, Ксения. Отпусти только мой грех и моих товарищей тоже.

– На этот раз ты правильные слова сказал, Егор. Обещаю на алименты не подавать, никогда не напоминать о себе. О замужестве с тобой не может быть и речи. Ты это должен понять. А вот, когда я выйду замуж, то ты дашь согласие моему мужу на усыновление детей. Тогда мы будем квиты, а ты свободен. И Петр Савельевич даст свое согласие на брак с любимой тобой женщиной. А наши дороги разойдутся навсегда.

– Ксения, – взмолилась Марья Васильевна, – деточек, внучат – то от нас не отлучай. Они ведь нашей кровушки.