Дрема спутывает тело посильнее веревки, ни рукой, ни ногой нет сил двинуть. Смотрю на телефон, по которому уже пляшут дождевые капли и мысленно приказываю себе дотянуться, чтобы позвать на помощь. Ничего не получается. И вдруг мобильник оживает, заливаясь любимой Катиной мелодией. Только на ней стоит эта мелодия. Собираю остатки сил и делаю рывок, будто рассыпаясь в пыль в пространстве.

Может мне приснилось, что я дотянулся? Может и не смог, а просто все приснилось. И голос ее приснился. И сейчас пялюсь в темноту, не могу понять, жив или это и есть преисподняя. Тело потеряло чувствительность, руки тяжелые, не могу поднять, чтобы ощупать пространство. И вдруг бок полыхнуло болью, и послышался чей-то тихий вздох рядом со мной.

— Кто… здесь… — просипел, едва ворочая слипшимся языком.

Под боком заворошкались интенсивней, и вспыхнул фонарик на смартфоне. Н-да, теперь меня кто-то разглядывает, но я из-за света не вижу, кто это. Чувствую аромат своей стрекозы и не верю носу. Ее здесь быть никак не может. Такая хрупкая девочка не смогла бы в такую бурю сюда добраться.

— Дениска… ты очнулся… — и голос ее. — Я так испугалась, все слушала твое сердце, думала тебе много вкололи, и ты уже не проснешься. Слава Богу, ты проснулся…

Теперь моя голая грудь становится мокрой, в нее уткнулся хлюпающий нос. Хватаю телефон и поворачиваю луч в противоположную сторону. Светлые волосы укрыли мой торс, потом голова вскидывается и вижу любимые шоколадные глаза, потом луч выхватывает худенькие обнаженные плечи и маленькую, но такую аппетитную грудь. Я в раю, наверное.

— Катёна… ты как здесь?

Глава 20

— Я чуть с ума не сошла! Думала ты умираешь, — все верещит моя стрекоза, ощупывая мое тело так быстро, что мерещится у нее рук штук восемь, никак не меньше.

— Ты чего голенькая? — собираю все силы и протягиваю руку к изящному плечу. Возможно, у меня галлюцинации, я слишком сильно жаждал увидеть любимую.

— Тебя только это волнует? А кто тебя убить пытался, не интересно? Одежда вся мокрая, вот и раздела нас, чтобы согреться. У меня пледы были на катере, в непромокаемом мешке.

— Так ты на катере? В шторм? Ты с ума сошла?!

До меня доходит, наконец, что я не сдох, все в той же реальности, что Катя настоящая, а не видение. И она чертовски глупо поступила, рискуя своей жизнью ради меня. И рискует снова, Колька не пощадит ее тоже. Она еще не знает, что ей угрожает, и что из себя представляет мой брат. Мой сводный брат, у нас только мать общая.

После нашего разговора с ним, я оказался здесь, откуда не смог бы выбраться. Если бы не Катюшка.

— Где мы? И почему так темно? — слышу раскаты грома и вижу вспышки молнии, которые освещают нутро помещения через продолговатое отверстие слева. У нас есть крыша над головой?

— Мы в пещере, и сейчас ночь, третий час. Нашла кусок целлофана, перекатила тебя на него, а потом затащила сюда, по мокрому песку легко получилось… Тут сухо. Я долго костер жгла, все за тобой наблюдала, а потом дрова закончились, и огонь потух. Я стала слушать твое сердце и заснула нечаянно…

Голос девушки наполнен слезами, я чувствую всю ее боль и отчаяние. Поражен ее силой и отвагой, не каждый мужик бы решился на такое. И не знаю, как поступить, чтобы уберечь эту хрупкую красоту от своего вероломного брата. Он всерьез решил прибрать ее к рукам.

— Катёна, ты уехать должна. Одна. Это Колька меня убить хотел, друзья его сюда привезли и вкололи что-то. Ты уедешь, а я его удержу, чтобы не искал. Иначе он и тебя…

— Сегодня он особенно зол, рвет и мечет, наверное, — горько усмехается девушка, а у меня сердце вскачь. Она даже не удивилась моему признанию.

— Он что-то тебе предложил?