Моё Отражение - Елена Солдатова

— Это ты виноват! — бросаюсь на Олега с кулаками

Всю свою боль выплескиваю на него. Бью его по груди до боли в руках. А он позволяет, стойко выдерживает мои нападки и молчит.

— Верни мне сына! Верни — веду себя как обезумевшая

Олег спокойно и даже холодно обхватывает моё лицо руками. Прижимается своим лбом и смотрит мне в глаза.

— Я верну. Я обещаю тебе, Карина. Я верну нашего сына — уверенно говорит и я немного успокаиваюсь

Его вера передаётся и мне. Я верю, что он сможет это сделать.

Но пожар внутри никак не успокаивается. Он тухнет, но распыляется снова, стоит мне подумать о Петре, о маме.

— Только не плачь. Ты должна быть сильной, Карина — аккуратно целует лоб

На мгновение прикрываю глаза и слышу дикий крик Камиллы.

— Что это значит? Ты сказал Карина? — рывком отталкивает меня от Олега

— Ты всё правильно поняла — поправляет пиджак

— Этого не может быть. Нет, ты же мертва — истерично смеётся

— Как видишь нет — отошла к окну

Сейчас у меня нет желания и сил с ней ругаться или что-то объяснять. Сейчас для меня важен только мой сыночек.

Глава 26 Разочарование

Пошёл третий день как я ничего не знаю о своём сыне. Жизнь потеряла всякий смысл и стала безвкусной.

Люди Олега смогли узнать только, что за ними приехали как бы от него и посадили в машину. На этом всякая ниточка обрывается…

Легальными способами страну они не покидали, и неизвестно покидали ли вообще…

Страшные мысли сводят меня с ума. Вчера случилась первая истерика и Олегу пришлось вызвать врача. Мне сделали укол и я уснула.

Мне подарили лёгкость на пару часов. Но забыли дать надежду.

Яркое солнышко пытается пробиться в мою комнату, но тяжёлые шторы не оставляют ей шанса.

Темнота стала моим другом. А комната убежищем. Здесь я не вижу лишние лица. Не вижу Камиллу, которая поклялась отправить меня туда откуда я вылезла.

Лёгкий скрип двери заставляет резко обернуться. На пороге стоит Олег с подносом еды.

— Если ты ничего не узнал то, уходи — не могу на него смотреть

У меня больше нет сил бить его и скандалить. Я иссякла.

— Ты должна поесть. Когда мы найдём сына я хочу, чтобы он увидел здоровую маму — садится напротив меня

Умом я понимаю, что он прав. Я не ем уже четыре дня и если продолжу то, моих сил даже из комнаты выйти не хватит.

Но я не могу переступить через, себя. Я уверена, что в похищении виноват Олег. Кто-то узнал, что Пётр его сын и воспользовался этим.

— Уходи — поджимаю ноги под себя

— Нет. Хватит уже. Поговори со мной — тянет свою руку и касается колена

А меня словно током бьёт. Подскакиваю на кресле и чувствую, что оно падает назад. Пытаюсь ухватиться за что-нибудь, но руку опаляет сильная боль. А затем вторую, и щеку.

Хватаюсь за неё и морщусь от боли. Слышу крик Олега, и как крепкие руки поднимают меня.

— Ты что творишь глупая? — усаживает меня на кровать

— Я не специально же — с обидой в голосе бурчу себе под нос

— Ну, вот, на руке ссадина. Дай гляну лицо — аккуратно убирает мою руку

Его нежные пальцы легко скользят по щеке. Он боится причинить мне ещё больше боли.

— Нормально? — убираю его руку

— Да — кивает

— Тогда иди — не оставляю ему возможности остаться дольше

Пётр рассказал мне, что никто кроме них троих не знает правды. Камилла на удивление держит язык за зубами.

Но я то понимаю, что это не акт данной щедрости. У неё свои планы.

— Ты должна поесть — холодно смотрит на меня

— А ты уйти, тебя невеста наверно уже ищет — отталкиваю его и подхожу к окну

Я даже плакать не могу. Слез нет, осталась только боль. Она сжирает меня изнутри.

— Не надо. Сейчас есть только мы — серьёзно произносит и я начинаю дико смеяться

— Мы? Олег очнись, нас нет. Давно уже нет. Есть ты и есть я. Все — нервно вскидываю руки