Прыжок в бездну - Мария Высоцкая (2021)

Внутри всё сжимается, порыв самоосуждения достигает пика, я очень хочу вернуться, извиниться. Но моя гордость и уверенность в себе орёт - не смей! Я и не смею, поднимаюсь с паркета и шагаю к плите. Жарю яичницу с ветчиной, наливаю чай, режу хлеб и с каждой минутой понимаю, что всё это затягивает меня только больше.

Я не отдаю отчёт своим действиям, в голове каша, вздрагиваю от прикосновений.

Никита отодвигает доску, на которой я режу, в сторону и усаживает меня на столешницу. Его пальцы скользят вдоль бедра к талии, груди, шее. Задерживаю дыхание.

- Извини, - шепчу, смотря в его глаза.

Он улыбается, обводит контур моих губ, зарываясь ладонью в волосы, притягивая к себе. Я упираюсь носом в его щёку, чувствуя дрожь тела. Вдыхаю запах, ставший уже таким родным, сминая край его футболки в кулаке.

- Что за истерика? Хочешь переспать, мы переспим. Поверь, мне этого очень хочется.

Сглатываю, таращась на него круглыми, пятирублёвыми зрачками.

- Нет так нет, - издаёт смешок, щёлкая меня по носу, - покормишь?

Косится на шкварчащую сковородку, а я не могу разомкнуть губ. И где моя уверенность, когда она так нужна?

- Если там осталось что-то съедобное, - прочищаю горло, смотря в том же направлении, чувствуя запах гари.

- Тогда поехали куда-нибудь, заодно проветримся. Вытряхнем из твоей головы заморочки...

- Из твоей тоже, - свожу брови.

- Без проблем.

*** 

- Никита, я точно хорошо выгляжу? - задаю ему этот вопрос в сотый раз, оглядывая себя с ног до головы в зеркале прихожей.

- От-лич-но, - прикусив язык.

Шелест подаёт голос, не поднимая взгляда от экрана телефона, в который он пялится уже полчаса, сидя на полу позади меня.

- Да?

- Да.

Ему легко говорить, надел джинсы, кеды, футболку и пиджак, всё - красавчик. А я... я себя чувствую не просто неуютно, мне кажется, я выгляжу какой-то Клавкой. Платья явно не мое, я не умею их носить, как и туфли, мне некомфортно, просто удушающе некомфортно.

- Если мы не выйдем через десять минут, то опоздаем как минимум на час.

- Всё-всё, - бормочу отражению.

Одно радует - Тейка меня накрасила и уложила, хоть сверху я выгляжу прилично. А если на самом деле, мне просто не хочется быть хуже других. Я бы осталась дома, правда. Там, куда мы идём, будут люди из совсем другой жизни. Они судят о том, какой ты человек, по цене твоей обуви. И меня это злит, очень злит, я так боюсь, что вытворю что-то неприличное, опозоря при этом Шелестов.

- Пошли, - Ник вытягивает меня из прихожей на лестничную клетку, накидывая на плечи шерстяное пальто.

- Может, я останусь?

- Испугалась, что ли?

- Ещё чего?! Не смеши, ладно?

- Ладно, - смотрит с коварной улыбкой, притягивая меня к себе.

Лифт ползёт как улитка, давая Нику вдоволь меня потрогать.

- Прекрати, тут камера.

- Забей, - сжимает грудь, вдавливая меня в стену.

- Шелест, блин, - смеюсь, а сама прикрываю глаза от поцелуев в шею.

От этих ласк по телу разбегаются миллионы блаженственных импульсов, они стали нормой. Он постоянно меня трогает, и это не вызывает неприязни, страхов, стеснения. Я совсем его не стесняюсь, доверяю, да.

- Не заморачивайся, - поправляет моё платье, немного отстраняясь, - там будут все свои. Можно хоть в трусах идти.

- И почему ты до сих пор в джинсах?

- А ещё не вечер.

В посёлок мы въезжаем с опозданием в двадцать минут. Проезжая вдоль улицы, я заворожённо рассматриваю какие-то кусочки роскоши, виднеющиеся из-за высоких заборов. Атмосфера лишь обостряется.

Выдыхаю, когда перед нами разъезжаются ворота, пропуская машину на территорию двора, который украшен огоньками, шатрами...

Вокруг толпа людей, кажется, они заполонили всё пространство. Здесь не только гости, но и куча обслуживающего персонала. Ловлю себя на мысли, что я, наверное, ближе к тем людям, что носят подносы, нежели едят с них.