Держи меня крепче - Рида Сукре (2021)

— Страстный ты, говоришь? — не поняла его Соня. — А по тебе не скажешь…

— А? — переспросил не разобравший её слов желтолицый.

Соня схватила за ножку его бокал, стукнула им по лбу опешившего китайца и проорала ему в ухо:

— Кампай! — тот её понял, огляделся, но чем ответить девушке не нашёл, а она тем временем продолжала: — Ну, давай, до дна, мой друг-цыплёнок!

— Мне нет пить, — обречённо пожал он плечами.

— Йэ! — имея в виду «да», кивнула она и бокал ему не вернула, но приставила его к губам ещё более огорошенного азиата и стала поить, приговаривая: — Пей, не лопни, телепузик. Йэ, йэ!

В голове тут же возник образ маленькой черноволосой девчонки, которая в течение всего сериала, кажется, только эту фразу и повторяла, что бесконечно выбешивало неуравновешенную Соньку, рождая в ней желание треснуть по телеку антикварной вазочкой, так мило пристроившейся на тумбочке.

— Лин Гу Сажё, — представился учтивый иностранец.

— Какие ещё гуси? И гуси тоже страстные? По-моему, ты извращенец…

— Вяс как савут? — спросил он, никак не унимаясь и поддерживая беседу.

— Васька пастух? А… Вязки зовут? Ты, типа… нарик?.. Опачки. Тебя надо в ментуру тогда… Только если я сдам тебя, то буду стукачом. А я не хочу быть стукачом… Слушай, хён ним или… оппа…. Блин, — она почесала лоб, раздумывая как правильнее обратиться, ведь в сериале девушка была то парнем, то девушкой, поэтому всегда обращалась по-разному, и Соня уже не помнит к кому как, — короче, аньён! — она вдруг вспомнила слова приветствия и выставила вперёд ладошку в жесте «Хайль, Гитлер!»

Китаец тоже выставил ладошку. Даже две, решив, что Соня собралась играть с ним в ладошки. Он хлопнул ими и выставил вперёд, ожидая ответного действия от неё.

— Ладёсски! Фесело! — прокомментировал он.

Сонечке тоже показалось весёлой игра в «Ладушки», и она даже размахнулась, чтобы тоже хлопнуть, но в этот момент её руки были перехвачены подоспевшими Оливером и Лизой, которые решили, что в опьяневшей девушке проснулся боец «Мортал Комбат», скрещённый с нацистскими скинхедами, и поэтому она пытается побить невинного азиата.

Китаец пролопотал что-то на своём родном, поклонился и убежал от барной стойки, где до этого парковался. Он очень тонко прочувствовал, что рядом с Соней быть опасно.

— Милая моя девочка, успокойся! Это я, давай попробуем досчитать до десяти и спустить пар… — запричитал чрезмерно заботливым голосом Олли.

— Зачем? — очень спокойно, пытаясь собрать глаза в кучку, спросила Соня.

— Чтобы… Я думал, ты хочешь… — «его ударить» потонуло топориком на дно, вместо этого он решил сменить тему: — Давай я отвезу тебя домой, принцесса!

— На коне?

— На каком коне?

Они с Лизой решили избрать другой путь, а именно: притвориться, что ни о каком коне и речи не велось.

— На твоём коне.

— Но у меня нет коня.

— Как это?

— Никогда не было.

— Был.

— Не был.

— Вулкан же был.

— Нет, ты что-то путаешь.

— Как так?

— Не знаю, но коня у меня нет.

— Нет, говоришь?.. Значит, надо купить!

— А зачем мне конь?

— Ты же принц!

— Я не принц.

— А я принцесса?

— Принцесса.

— Значит тебе надо стать принцем. Вот купишь белого коня и сразу принцем станешь.

— Но я не хочу быть принцем…

— Но ты же выглядишь как принц. Красивый… Лапочка… — её руки потянулись к его лицу и мягко провели по гладко выбритой щеке. — Нежный…

— Спасибо.

— Тебе нужен конь и ты будешь принц.

— Думаешь?

— Да! Милаха, тебе нужен принц… то есть конь.

— Хорошо, давай завтра купим мне коня.

— Завтра? Надо сегодня. Сейчас!

— Но ночью коней не продают…

— Точно… Придётся ждать до завтра… — Соня расстроилась, но через секунду её лицо озарилось: — А давай поедем на Ипподром, и будем ждать там утра, чтобы первыми коняшку купить…