Держи меня крепче - Рида Сукре (2021)

К его ненормальному воодушевленному ржачу присоединились ещё двое парней, до сего момента проникновенно сметавших продовольственные запасы этого вечера, когда все остальные гости продолжали поддерживать свой негласный статус скучных безэмоциональных фигурок из новогоднего дворца королевства Снежной Королевы. Эти люди косились то на развалившегося на полу майора, то переводили холодные взгляды на компашку, состоящую уже из трёх гогочущих парней.

Бедняга-официант к этому времени уже плюхнулся в обморок, лицом став бледен как Граф Дракула, а сумасшедше-закатившимися глазами — как замученный элитными войсками гитлеровских приспешников труп сына полка армии советского помеса. На него тоже косились, некоторые даже несмело звали врача, который вскоре выскочил из толпы: встрёпанный, в лощёном костюме, сковывающем его движения, с криком:

— Где пожар?

Шутку, кроме Малика и компании никто не оценил, лишь осторожно ткнули пальцем в предполагаемый труп.

Одновременно с любящим пошутить доктором с другой стороны толпа выпустила из своих объятий импозантного мужчину с шикарными усами, орущего не своим голосом:

— Кто умер? Где? Пропустите, мой сын врач.

— Сандал Евгеньевич, сын ваш не патологоанатом же. И никто пока не умер, — с готовностью отозвался Ванильный, усаживая обессиленного директора супермаркетов на стульчик.

— Ну вот, — расстроился обладатель шикарных усов. — А я уже хотел Артёмку набрать. Он врач, — отец гордо выпятил грудь, пряча телефон под полы элегантного пиджака.

— Учится на врача, — поправил Сандала Евгеньевича Константин.

— Угу, — подвывал Малик.

— Мелочи, — отмахнулся гордый папаша.

Заметив, что «парень в глухом обмороке» без внимания не остался, и к нему подбежала хозяйка дома Татьяна, Сандал Евгеньевич переключил своё внимание на друзей сына.

— Так вы тоже здесь, малышня?

— Ага, — хмуро подтвердил ненавистник всяких «дурацких сборищ для клинических идиотов» тот, кому не повезло быть названным Степлером.

— У, как недовольно прозвучало, — возопил радостный папа семейства Охренчиков. — Здесь же так весело!

— На этой тусе пипец как весело! — согласился с ним один из присоединившихся к Малику парней по имени Митрофан.

Своё имя парень любил, считая, что оно выделяет его из толпы, как и яркая одежда, к которой он благоволил, но предпочитал, чтобы его называли Митрофанк. Его неразлучный друг в жёлтой футболке тоже имел необычайное для современного мира имя Фома. В наказание за то, что он его терпеть не мог, все друзья этим пользовались и называли того не иначе как Фомой, частенько добавляя Аквинский или просто Фомичом. По небезызвестным причинам вдвоём эта компашка величалась «эм-энд-эмс».

В том, что вечеринка нереально крутая и клёвая, жёлтый, который Фомич, был согласен с красным, который Митрофанк:

— Ага! Нам тут по приколу! — с растаманской улыбкой добавил он.

— Видишь, Вовчик, — Сандал Евгеньевич с широкой улыбкой похлопал его по спине, — всем нравится. Только ты один куксишься!

Владимир поморщился от «Вовчика». Сильно поморщился. Создавалось впечатление, что его перекосило. По странной тенденции, никто из Владимиров не любил, когда его имя коверкали.

— А Вы Артёма не видели сегодня? — сменил тему Дэн, пока друга не торкнуло по-крупному и он в порыве неконтролируемой ярости не свернул никому шею.

— Тёмка тоже здесь? — удивился папа.

— Да, должен был прийти, — ответил Малик, который уже успокоился, но улыбаться перестать не мог.

— Мы его видели! — почти хором заорали эм-энд-эмс.

— Да?

Парни кивнули.

— Давно он здесь? — заинтересовался Сандал Евгеньевич.

На заданный вопрос Митрофанк и Фомич стали отвечать перебивая друг друга, но это получалось у них гармонично и взаимодополняюще:

— Недавно пришёл.

— С девушкой.

— Красивой.

— Как луна.

— Как небесная царица.

— О, да. Она нам помахала!