Дневник желаний - Алина Савельева

— Ну что же вы, девушка… — начал оскверненный посетитель и, повернувшись, замер взглядом на лице Виктории, растеряв, похоже, весь гневный запал и словарный запас.

— Я все исправлю, — заливаясь румянцем, пообещала Виктория, аккуратно снимая с широких плеч посетителя остатки глазуньи.

— Не сомневаюсь, — расплылся в улыбке мужчина, еще больше смущая обычно бойкую Викторию.

Глянув на пожирающую друг друга взглядом парочку, Оля только хмыкнула. Агата нашлась на кухне. Восседая на единственном на кухне стуле, начальница потягивала кофе, загадочно улыбаясь чуть припухшими губами.

«Пчела, что ли, укусила?» — подумала Оля, подходя ближе и доставая из сумочки заготовленный листок.

— О, Непруха, привет, — несвойственным ей беззаботным тоном поприветствовала Агата и, взяв протянутый Олей листок, пробежала меняющимся на непонимающий взглядом.

— Заявление. Прошу уволить по собст… — растерянно зачитала вслух содержание и перевела на Олю удивленный взгляд. — Это что?

— Заявление, — сообщила и без того очевидное Ольга.

— Я вижу, что не завещание, — раздраженно хмыкнула Агата, — Но с чего вдруг?

— Так надо, — непонятно отозвалась Ольга, оглядывая вытянувшиеся лица обступивших ее работников кухни, включая Никиту Андреевича.

— Как знаешь, — отозвалась начальница, тут же сообщив: — Только тебе с этим к Максиму Дмитриевичу надо.

— Но вы же… — начала Оля.

— Больше нет, — перебила Агата, следом пояснив: — Его «наказание» отменили. Он у себя, если что…

* * *

С самого утра Максим пребывал в полной растерянности. Если вчерашний армагеддец был обидным, но вполне закономерным, то сегодняшние события напрочь вышибли его из колеи. Даже пообижаться толком не успел…

С утра строгий, но справедливый родитель позвонил и отменил «наказание», сославшись на то, что негоже именитому отпрыску подносы таскать, а он, дескать, как заботливый родитель просто хотел замотивировать вконец распоясавшееся чадо.

А чуть позже явилась отекшая, но позитивно настроенная тетка. Вот и сейчас она восседала на его диване и в его кабинете, рассуждая о его будущем, а Максим, ожидавший нового подвоха, не верил ее словам, то и дело переспрашивая и уточняя.

— Погорячилась я, Максим, — несвойственным ей виноватым тоном говорила тетка. — Вот лежала в больнице и думала, что помру, а ты меня и добрым словом не помянешь.

— Ну что вы, тет…

— Не перебивай, — переходя на властный тон, подняла вверх руку Маргарита Андреевна. — С женитьбой этой. В общем, так, требование я свое отменяю. Понимаю, что притворялся. Только ты присмотрись к Оле.

— Тетя, я…

— Да ты пойми, — вновь перебив опешившего племянника, продолжила тетка. — У меня же одно желание, ой, нет, два. На свадьбе твоей погулять да малыша твоего понянчить, а лучше двух, — подняв вверх два пальца, намекнула тетка.

— Я это…

— Ну все, мне на процедуры пора, — не давая племяннику вставить и слова, Маргарита чмокнула его в щеку и прогарцевала на выход.

Переваривая только что услышанное, Максим откровенно психовал. Вроде и свадьба теперь не нужна и все в шоколаде, а в душе неприятный осадочек то остался. Это же теперь, своей случайной невесте свободу надо давать, как тем попугаям. А представлять ее с другим уже ой как не хочется.

«Ревность, что ли?..» — опешил он от собственных мыслей и вскинул взгляд на скрипнувшую дверь.

— Можно? — заглянула только что приревнованная Оля.

— Проходи, — расплылся в улыбке Максим, поднимаясь навстречу.

— Я это… — подбирая слова, залепетала Ольга, а потом решительно подошла и протянула исписанный листок. — Вот.

— Что это? — растерянно спросил Максим, пробежав взглядом по строчкам.

— Так будет лучше, — потупив взгляд, отозвалась она и добавила: — Всем.

— А как же «мы»? — опешил Громов.

— А разве есть «мы»? — смело глянув в глаза Максима, спросила Оля.

— Ну-у…