Искушение - Маруся Новка (2022)

Гиви-младший проявил свои садистские наклонности еще в детстве. Облить бензином соседскую собаку, поджечь её и наблюдать сквозь щель в заборе, как умирает в муках несчастное животное, как мечутся вокруг хозяева пса, стараясь помочь своему питомцу — с этим «удовольствием» для Гиви-младшего не могло сравниться ничто. Его глаза сверкали дьявольским блеском, по подбородку текла струйка слюны, но ничто не могло оторвать мальчишку от вожделенного зрелища. Мать боялась своего ублюдочного сынка, а отец только посмеивался, кода она пробовала делиться с ним страхами по поводу его психики.

Все стало намного хуже, когда Гиви-младшему исполнилось тринадцать. Он начал приставать к соседским девочкам. Перелазил через забор, дождавшись, пока девчонка останется без присмотра родителей, хватал её за руку и старался затащить в сарай, откуда их не будет видно. К счастью, ни разу его попытки не заканчивались успехом. То ли девочке удавалось вывернуться и убежать, то ли на её крик появлялся кто-то из близких. Однажды, на крик сестры, выбежал из дома молодой человек. Он поймал юного насильника и избил так, что Гиви больше недели отлёживался дома. Именно тогда его отец, Гиви-старший, и решил отвезти пацанёнка на дачу, зная, что безотказная Маруся пустит его в постель по первому требованию.

Безотказность Маруси, её готовность подчиняться, сыграли с Гиви-младшим злую шутку: он уверовал в свою безнаказанность. Уверовал в то, что сможет подчинить себе любую женщину. Но это потом, когда он вырастет. А сейчас — можно оттачивать садистские навыки на этой русской корове, которая только и умет, что молча раздвигать ноги и терпеть побои.

В это же лето, когда сыну исполнилось тринадцать лет, отец отдал Гиви в секцию восточных единоборств, которую «держал» один из его знакомых по тюрьме. Был он, судя по раскосым глазам и азиатской внешности, то ли корейцем, то ли казахом, но ученикам своим говорил, что он японец и велел называть себя не иначе, как сенсеем.

Чему и как учил сенсей своих подопечных — значения не имело, но вскоре Гиви-старший убедился, что его сын сумет постоять за себя и, если нужно, переломает руки и ноги обидчику. Да и «сбросить пар» на занятиях можно. А это значило, что сынуля не станет снова приставать к соседским девушкам в перерыве между поездками на дачу, где ждет их Маруся.

В шестнадцать лет Гиви-младший, попав с отцом в Батуми, впервые воспользовался услугами проститутки, которая, отрабатывая деньги, заплаченные за ночь любви, не только терпела все издевательства юного садиста, но и делала вид, что ей это безумно нравится.

В следующий приезд на дачу Гиви-младший заявился на недавно подаренном отцом автомобиле и привез с собою проститутку. Потом еще одну. И снова новую.

Маруся получила освобождение от обязанности удовлетворять его прихоти.

Вздохнул с облегчением и Гиви-старший. Сын нашел способ реализации своих желаний — вот и хорошо. Он только повторял отпрыску время от времени:

— Смотри, не перегибай палку. Глупостей не наделай. В тюрьме тебе не место!

— Не волнуйся, отец! У меня все под контролем!

Несколько раз Гиви-старший привозил для сына проституток из Города у Моря. Девицы, зарабатывающие на жизнь своим телом, в портовом городе были такие, что в тихом Батуми и не снились. Не говоря о Кутаиси, который вообще довольствовался наличием двух «жриц любви», уже весьма преклонного возраста.

Зачем он пригласил в эту поездку Стеллу, Гиви-старший и самому себе толком объяснить не мог. Просто показалось ему, что девушка готова «пуститься во все тяжкие», что, не раздумывая согласиться, что сыну пора познакомиться не только со шлюхами, но и вот с такой, пусть и не самой лучшей в плане моральных качеств девушкой, но все же «вполне приличной». Тем более он будет рядом и проследит, чтобы отпрыск не наделал глупостей.

Но все сложилось совсем по-другому.