Босиком по небу - Николь Келлер (2019)

С новостью о беременности Олега словно подменили. Он и до этого был далек от идеала, а тут и вовсе с катушек слетел. Перебивался случайными заработками, но ни копейки с них я не видела: все деньги уходили на алкоголь и сигареты. Все чаще Олег стал заливаться алкоголем, пропадать на студенческих тусовках в клубах или на очередных пьянках у друзей. На мои робкие попытки сказать, что нам нужно задуматься о «приданом» для малыша, всегда отвечал, что времени полно и успеется. Никакой помощи по дому, когда я мучилась с токсикозом, к плите он близко и до этого не подходил, с наступлением беременности тоже ничего не поменялось. На мои тихие просьбы помочь с обедом/ужином говорил, что не приучен и максимум, что может - купить пельмени в магазине. Если я денег дам.

Дальше – больше. Олег стал пропадать по несколько дней непонятно где. Но неизменно возвращался ко мне, потому что так удобно: всегда готова какая - никакая еда, бесплатное жилье и чистые вещи.

Почему я не выгнала его? Как сказал мой психолог, после смерти родителей появился психологический страх одиночества. И мне нужен был кто-то, пусть не поддерживающий, пусть плевавший на меня с высокой колокольни, но все-таки чтобы фактически он был. И я знала, что не одна. Но при этом ощущала такое острое одиночество, которого не было даже после его ухода. Вот такой жизненный парадокс.

Двадцать недель беременности. Половина пути пройдена. Не самого простого пути: потому что я была измучена токсикозом, потеряла около четырех килограмм в весе, постоянные недосыпы, потому что я набрала курсовых и дипломов, чтобы из заработанных денег отложить дочке на кроватку и коляску. Потому что свою учебу никто не отменял, надо посещать занятия и семинары, чтобы не набрать «хвостов».

Да, мне непросто, но внутри меня живет маленькая жизнь, моя девочка, которую я безумно люблю и с которой я с нетерпением жду встречи. Ради нее я должна свернуть горы, захватить этот мир, лишь бы у нее все было и малышка была счастлива.

Олег не появлялся вот уже почти неделю. Не отвечает на звонки, его друзья не могут сказать, что с ним и где он. Я давно уже знала, что между нами нет любви, а у него ко мне банального уважения, но я максимально абстрагировалась от этого, чтобы не мотать себе нервы и дала себе слово разобраться с этой ситуацией потом. Сейчас у меня другие приоритеты.

Что на меня нашло в тот злополучный день, я и сама не знаю. Может, навалилось все разом, может, гормоны «скакнули». У меня нет ответа на этот вопрос. Но я жалею о содеянном и по сей день, во всем случившемся виню себя. Да, безусловно, Олег тоже виноват, но моя вина в том, что я допустила такое его поведение и отношение к себе.

Время около двух часов ночи. Мне не спится, дочь решила, что сейчас самое время устроить показательные выступления по ча-ча-ча у мамы в животике. И вдруг слышу звук проворачивающегося ключа в двери. Топот. Трехэтажный мат пьяным голосом. Загорается свет. Тяжело вздохнув, я встаю с кровати и иду в коридор. А там картина маслом: пьяный Олег в распахнутой куртке пытается расстегнуть ботинки.

- О, Лилек! Приветик, родная. А есть что пожрать? А то скоро желудок к спине прилипнет, ха-ха, - и противно так ржет.

Как же я раньше не видела всего этого дерьма в нем? На что повелась? Что зацепило? Но это просто риторические вопросы, ответы на которые известны только высшим силам, но никак не простым смертным вроде меня.

- А что, там, где наливали, не кормили? – устало спрашиваю я, облокачиваясь на косяк двери, ведущей в гостиную.

- Ну что ты начинаешь, а?! Достала уже своими придирками, как ты этого не поймешь? – неожиданно взрывается мой… непонятно кто.

- Тебя не было почти неделю, не отвечал на звонки. И вот ты заявляешься пьяный посреди ночи и просишь накрыть тебе на стол. Тебе не кажется это …наглым? – все также спокойно спрашиваю я.