Хочу тебя в жены - Валерия Ангелос (2022)

- Ты боялась. Надумала проблему на пустом месте. Раздула весь этот бред. И свалила. Доверилась левому мужику. Услышала сплетню от моего помощника. И умчала. А я голову сушил. Не разбирал. Гадал, какая тварь тебя похитила. Какая сволота рискнула влезть в мою семью. Ну потом стало ясно. Примерно. Фотку твою получил. Из отеля, в котором вы остановились. Ты и Татарин. Сладкая парочка. Друзяшки, бля… бляха.

Дьявол. Надо обороты сбавить. Не при сыне.

- Амир, - шепотом кишки наружу вытягивает.

- Я вообще про своего сына не знал. Видел его. Пообщался. Да. Обалдеть просто. Даже парой фразой перебросился. Ну теперь легче должно стать. Отпустить. Верно? И еще ты звезду сохранила. Перед врачом ноги не раскидывала. Перед дружбанами своими тоже ничем не сверкала. Радует. Аж гордость берет. Сама пуповину резала. На подвиг пошла. Восхищен. Практически забываю, как проеба… хм, пропустил рождение сына. Восемь месяцев. Восемь долбаных месяцев. И нужно «Кобру» благодарить. Иначе бы дольше тянулось. Татарин бы скорее раскололся, да?

- Я думала рассказать, - бормочет. – Понимала, что правда откроется после осмотра. Я не знала с чего начинать. Как объяснить.

Я подаюсь вперед. Склоняюсь. Прижимаюсь лбом к ее лбу. Челюсти скрежещут. Десны саднят. Нутро каленым железом жжет. Опаляет адским жаром.

- Мари, - бросаю хрипло. – Мари-анна.

- Я…

- Сука ты, - обрываю. – Сука редкая. Убил бы тебя. Тварь. Клянусь. Убил. Вот любую бабу за такое грохнул бы. Но ты – не «любая». Любимая. Моя любимая сука. Дрянь. Изворотливая. Ничего не могу с тобой сделать. И вырвать бы все эти чувства изнутри. Вырезать. Выжечь. А не удается. Тупо – не хочется. Пока ты по стране моталась, болт верность хранил. Не тянуло его на сторону. И меня – не тянуло. Ждал. Жаждал тебя.

- Амир, - выдает хрипло. – Ты правда все это время ни с кем не был? Почти два года. Неужели ты совсем не хотел?

- Хотел, - хмыкаю. – Тебя. Сказал же. А откуда сомнения? Кого ты хотела?

- Только тебя, - выпаливает. – Но ты же другой. Ну ты очень темпераментный. Тебе всегда было необходимо очень много… развлечений.

- Смешная ты.

Отстраняюсь. А она ладони мои пальцами гладит. Медленно. Осторожно. Едва дотрагивается. По щекам слезы бегут. Льются градом. Она вся дрожит.

- Амир, ты же понял, что я лгала тогда? – спрашивает. – Говорила много кошмарных вещей, повторяла те ужасные фразы снова и снова. Я просто пыталась тебя отвратить. Оттолкнуть старалась.

- Понял, - усмехаюсь. – Я же не идиот.

Бросаю это. Но сомневаюсь. Когда речь о ней заходит – туплю. Дико. Безумно. Со страшной силой. Косячу.

- А вот ты дура, - мрачнею. – Пуповину резала. Самостоятельная моя. Наверное, и на осмотре ни разу не была. Шифровалась. От меня пряталась. Угадал?

Кивает. Нервно. Лихорадочно.

- Ну в этот раз все будет, как я скажу, - ладони ее перехватываю, в своих пальцах стискиваю. – Регулярные осмотры. УЗИ. Когда рожать начнешь, я буду рядом.

Отпускаю. Тут же снова подхватываю. На колени усаживаю. Аромат ее вдыхаю. Пропитываюсь запахом. Дурею. Пьянею.

Злющий я. И радостный. Пиздец, что в башке творится. Дикое сочетание. Не знал, что так вообще бывает. И забить охота. И залюбить. Зацеловать. Заобнимать. Затискать.

Сына скрыла. Украла. Но подарила. Есть же пацан. Вот он. Рядом лежит. Даже когда мы тут выясняем, то и дело на него поглядываем. То я взгляд кину. То она. Разорваться тут толком нельзя. Базар приходится фильтровать. Вот кто у нас теперь в семье главный.

- А-мир! – звонко так.

Мы вздрагиваем. Оба. На пацана глядим.

- А-мир, - повторяет.

Жестяк. Четко прямо.

- Он что, - хмурюсь. – Он сказал?

- А-мир, - выдает и лыбится.

Довольный. Деловой.

- Это его первое слово, - шепчет девчонка. – Амир. Понимаешь? Камиль тебя по имени назвал. Твое имя стало его первым словом. А-мир. Боже. Он начал говорить.