Новые чувства - Ангелина Грасова

— Кхм, — Рома отвёл взгляд, сделал большой глоток вина, выпив часть вина. — Да, мне нравятся пушистые друзья, но из-за работы не могу позволить завести кого-нибудь. А… — он резко прервался. — Ты ведь не знаешь какая у меня работа. В общем…

— Нет-нет, я знаю, чем ты занимаешься! — поспешила его прервать.

— Как? Откуда? — Рома выглядел крайне удивлённым.

— Я спрашивала у Светы.

— Даже так, — парень приятно улыбнулся.

Я сочла это за то, что ему польстил мой интерес к его персоне, раз я интересовалась у Светы и спрашивала про него.

— А ты, Ангелина Морянская, почему решила так прочно связать жизнь с книгами, что теперь проходишь практику в издательстве? — Рома опёрся рукой о матрас и с интересом ожидал ответа.

Вот так постепенно, понемногу, мы рассказывали о себе друг другу, пили вино и иногда закидывали в себя виноград. Это были спокойные разговоры, в которых порой мы сравнивали свои точки зрения и делились своими мыслями. Бывало, что мы переходили и на какие-то весёлые темы и весело хохотали, рассказывая всё в подробностях и красках. У нас даже нашлось что обсудить из пережитого вместе! Например, я рассказала в каком шоке и растерянности была, когда он объявился в кинотеатре и оказалось, что всё именно так и было задумано. Снова внезапно и без каких-либо предупреждений. Пожалуй, особенно были «рады» появлению Ромы Марк с Миланой, потому что им досталось перемахнуть через ряд и свалиться на диван ниже.

Потом где-то часа через два, нам понадобилось спуститься вниз, так как Рома захотел мне показать кое-что особенное, что спасло ему жизнь.

— Еду я, а мне на стекло шлема птица насрала, да так метко, что весь обзор заляпала, — открывая деревянный ящик, рассказывал Рома. — Я съехал на обочину. Только притормозил, как в огромный грузовик на повороте со всей скоростью въехал пьяный идиот на лексусе. Грузовик перевернулся и подмял под себя две машины. Была огромная авария, где пострадали и погибли люди, и среди вторых я чуть было не оказался сам, если бы не был вынужден сделать остановку. Не уверен, что я бы успел свернуть вовремя.

С замершим сердцем я слушала рассказ парня и разглядывала содержание ящика, но найдя то, что он хотел мне показать, крышка захлопнулась, чуть было не снеся мой чрезмерно любопытный нос.

— Вот он, родненький! — и протянул мне чёрный лакированный шлем, на стекле которого и впрямь была внушительная, чуть желтоватая клякса.

— Надо же, ты сохранил шлем именно в таком виде, — я пораженно взяла шлем, понимая какую ценность он несёт для парня. — Если бы не меткость той птички, на дороге было бы больше пострадавших… — задумчиво протянула, а потом как представила, что Рома мог бы и оказаться в числе тех, кто погиб.

Глаза ощутимо защипало. Нет-нет-нет! Если бы мне показали картину знакомства с этим парнем и дали ощутить все чувства и эмоции, что разжигал он во мне, и сказали, что всё это было бы по-настоящему, если бы он выжил… Я бы пролила немало слёз, обращалась бы к всевышнему, мол, за что ты так поступил? Почему ты такой жестокий и бессердечный?

Как бы я не бежала от чувств к Роме, я бы ни за что не отказалась от них навсегда.

— Почему ты рассказал мне эту историю? — проморгавшись, я подняла глаза со шлема, на парня.

— Сам не знаю, — он передёрнул плечами. — Об этом случае знают не многие. Точнее, только самые близкие. Эй, а что это такое? — Рома наклонился к лицу и провёл кончиком пальца у меня под глазами. — Господи, кто ж знал, что ты такая сентиментальная! — то ли с упрёком, то ли вообще с укором цокнул он, отобрал шлем и притянул к себе, предварительно положив шлем на крышку ящика.