— Ром, о чём ты говоришь? Мои чувства к тебе настолько сильные, что я не всегда могу контролировать себя. Если бы я не любила тебя так сильно, я бы так долго не сбегала от своих чувств. Любить тебя для меня уже так же, как и вдыхать воздух лёгкими. Я дышу тобой, думаю о тебе, вижу только тебя и больше никого другого. Не могу без тебя, — легонько прикусила мочку с сережкой и провела языком. — Не хочу.

Только я договорила, как он с жаром набросился на мои губы. Он очень старался всё это время держать свой вес на руках, чтобы не задавить меня, но, когда одной рукой он начал забираться под футболку, часть веса всё-таки пришлась на меня. Я целовала его с такой же страстью, желанием и диким возбуждением. Наверное, этой ночью как раз-таки Роме придётся сбегать от домогательства. Так как я уже вовсе не хотела спать.

О чём я там раньше думала? О романтике и нежности в отношениях?

Я просто не знала, что такое страсть.

Зачем флёр романтики, когда есть огонь страсти? Я думала, что самое волшебное в отношениях это и есть романтика, но нет. Вовсе нет. Самое безумное, сводящее с ума и отрывающее от земли, это ничто иное, как страсть. Если бы я знала раньше, что это такое, прочувствовала бы на себе, то боялась бы не влюбиться, а раствориться в страсти. Это опаснее раз в сто, пьянительнее и безумнее!

Рома стал моей страстью — навечно.

Эпилог

Следующим утром Рома удивил тем, что с вечера заказал ноутбук и телефон, за место того, что погибли в фонтане. И дальше жизнь закрутилась и преподнесла много неожиданностей. В большинстве приятных, но были и некоторые огорчения. На ярмарку приехала Елизавета Игоревна — истинная владелица издательства. Похвалила за работу и предложила гарантированное рабочее место. И сама ярмарка прошла очень хорошо! По крайней мере, мне так говорили, потому что я уехала сразу же после того, как встретилась с Елизаветой Игоревной. На то были весомые обстоятельства, связанные напрямую с Антоном Игоревичем. Я бы даже не хотела, чтобы он оставался в прошлом. Лучше бы встречи с ним не было вовсе. Хоть и Рома оборжал меня и сказал, что произошедшее — пустяк, то я так не считала вовсе.

Как я имела неосторожность пообещать, что перееду после ярмарки, так и переехала к Роме вместе с Джульеттой. И оказалось, что я зря так переживала и боялась! Хоть и не сразу, но мы быстро привыкли к переменам в своей обычной жизни. Но главное — мы шли по этой жизни вместе. Смеялись, радовались, решали проблемы и любили друг друга.

Вася к этому относился не с особым ликованием и радостью за сестру, но мужественно терпел и постоянно интересовался, не обижают ли меня там. Мол, если он хоть попробует, то он быстро сделает отбивную из байкера.

Кстати, я рассказала ему, кто на самом деле дал ему прозвище Ромашка. Он по началу не поверил, но потом ходил довольный и важный, даже попросил называть его так почаще. Кто бы мог подумать, что такому дерзкому парню, как он, понравится это милое прозвище.

И так, для ясности, всё должно быть по порядку:

Несчастный буклет стал жертвой моего нервоза. В начале он был случайно смят, а затем, так же случайно порван. Платье тоже смялось в некоторых местах, пока я сидела в ряду со всеми своими коллегами на презентации. Несколько авторов, что мы пригласили, должны были представить книжную серию, которую я оформляла. Они вот-вот должны были начать, но почему-то я не видела ни одного из них.

— Я сейчас, — бросила Игорю, что сидел, рядом и, зачем-то подхватив сумку, понеслась искать Антона Игоревича. Ведь никто иной, как он должен был начать презентацию!

В суматохе ярмарки я так и ни разу не увидела его. Мы все очень старались, готовились к мероприятию и вот, я могу с гордостью созерцать на красивый плакат «Нашему издательству САВА — 10 лет!». Я надеялась, что под словом «нашему» буду фигурировать и я, успешно пройдя практику.