Я не в силах ответить, просто киваю, как болванчик.

— Сейчас. Я вызову такси, и мы сразу уедем, детка моя.

— М…можешь воды принести? Мне что-то нехорошо…

— Конечно-конечно. Подожди здесь немного.

Лин убегает обратно в клуб, а я, не обращая внимания на снующую мимо молодеж, с любопытсвом поглядывающую на меня, сажусь прямо в платье на бордюр и утыкаюсь лицом в ладони, пытаясь справиться с приступом тошноты.

Все кончено. Я никогда не смогу подобное простить. Почему люди так поступают? Зачем быть с кем-то и изменять? Врать? Притворяться, что есть чувства, которых нет и, видимо, не было никогда?

— Малыш! — неожиданно позади раздается виноватый голос Антона.

Я даже не оборачиваюсь. Не хочу смотреть на этого урода! Предателя! Лжеца!

— Малыш, ну ты чего сидишь на бордюре?! — он побегает ко мне и, схватив за плечи, рывком поднимает на ноги.

— Не трогай меня, — отталкиваю парня и пытаюсь отойти в сторону, но он не отпускает.

От него сильно пахнет вином, которое я вылила ему в лицо, белая майка покрылась темными красными пятнами, даже светлые волосы немного окрасились.

— Малыш! Малыш, послушай меня! Ну, пожалуйста! Я тебя прошу! Я… да я больше никогда к ней не подойду! Мне только ты нужна! Честно! Я так жалею, что тебя обидел. Не уходи! Дай мне шанс.

— Повторяю еще раз — не. трогай. меня! — цежу сквозь зубы, снова пытаясь вырваться, но бесполезно.

От отчаяния хочется выть. Сил с ним справиться у меня не хватит. Антон же здоровый как буйвол.

Приятный запах мужских духов неожиданно врывается в ноздри, яростно конкурируя с запахом сигарет и вина, исходящим от Антона. Я поворачиваю заплаканное лицо в сторону, и вижу, что к нам подошел Максим Зверг. Его жесткий и недовольный взгляд направлен на Антона.

— Оставь ее. Зайди обратно в клуб и приведи себя в порядок, — рявкает Зверг на моего парня-предателя, который продолжает хватать меня за руки, не давая вырваться.

— Но… это моя девушка! — пытается спорить Антон, на что Зверг только сильнее рычит.

— Я сказал, уйди. Сейчас же.

Не знаю, почему, но Антон все же слушается мужчину. Отпускает мои плечи, бросает на меня еще один жалобный взгляд, после чего неторопливо направляется к клубу.

Мы со Звергом остаемся одни, если можно так сказать, учитывая то, что мы стоим посреди оживленной улицы.

— Спасибо, — буркаю мужчине, затем отворачиваюсь и снова ладонью вытираю слезы.

Сейчас вернется подруга с водой, и мы уедем отсюда. Поскорее бы. Меня буквально колотит, так хочется упасть лицом в подушку и прорыдаться.

— Возьми, — неожиданно перед глазами возникает мужская рука с белым платком, зажатым между пальцами.

Я отмечаю, что у Максима красивые руки. Сильное предплечье с проступающими венами, покрытое темными волосами, крупная ладонь и длинные пальцы. На запястье сверкают дорогие часы.

— Спасибо еще раз, — произношу тихо, забрав предложенный платок.

Мой взгляд обращается к мужчине — хочется разглядеть его получше, когда он стоит так близко, что я могу его коснуться. Я так давно видела Максима в последний раз, что сейчас кажется, будто я вовсе впервые его вижу.

Глубокие темные глаза застыли на моем лице. В них можно утонуть, как в океане. И меня отчего-то бросает в дрожь, когда я вдыхаю аромат его духов. Они чуть горьковатые с едва уловимой сладостью.

Узнает он меня или нет?

— Как тебя зовут? — спрашивает низким бархатистым голосом.

Вот вам и ответ. Максим меня не узнал.

— Как тебя зовут?

— Анна, — почему-то называю не свое имя.

Хотя оно не совсем не мое.