Деловое соглашение - Анна Костовская

— Больше всего мне нравится этот натюрморт, — указал художник на полотно, висевшее на стене. Я передала диктофон протянувшей руку Ольге и подошла сфотографировать картину. На ней был изображен глиняный кувшин с молоком, окруженный румяной выпечкой и красивыми узорчатыми полотенцами.

— Я написал ее совсем недавно, — продолжил автор, — когда ездил в гости к своим близким. Моя бабушка приготовила все изображенное на полотне для меня и очень ругалась, когда я схватился за краски, не притронувшись к еде, — мужчина рассмеялся с такой теплотой и любовью, что в моей душе мгновенно проснулась тоска по дому.

— Какую из картин вы написали быстрее всего? — продолжала интервью Ольга.

— Как раз именно этот натюрморт. Бабуля была очень настойчива, поэтому большую часть булочек пришлось дописать уже по памяти.

— Тогда какая из них забрала больше всего времени и сил? — спросила вдруг я, сама того не ожидая. На что получила укоризненный взгляд Ольги в ответ.

— Дольше всего я работал над этим пейзажем, — произнес он, направляясь в конец зала. Там, в позолоченной раме одиноко висела упомянутая работа. От увиденного, я невольно ахнула. Там была изображена проселочная дорога. Без асфальта и металлических заборов, как мы привыкли видеть. Это было две колеи от колес постоянно проезжающих машин, поросшие зеленой сочной травой. Местность была изображена в период между золотым часом и тусклым вечером, когда все вокруг погружалось в нежно-розовую дымку, а небо алело на горизонте. Тут и там росли луговые травы, разбавляя пейзаж мелкими деталями, цепляющими глаз. Лавандовой росой рассыпался клевер, где-то проглядывались жемчужный дурман и яркий лютик, можно было заметить даже ромашку. А в воздухе словно стоял сладкий запах от такого обилия трав.

Я настолько очаровалась увиденным, что стояла с приоткрытым ртом, забыв, где нахожусь.

— Вам понравилась моя картина? — с воодушевлением поинтересовался художник.

— Более чем. Я в восторге. Она напоминает мне о моем доме, — тихо ответила я. И действительно, изображенная местность точно передавала атмосферу моих детских воспоминаний. Смотря на эту картину, я словно возвращалась в прошлое. В такое прошлое, каким оно было на самом деле, а не в то, которое осталось в моей памяти — размыленное и тусклое.

Проведя еще какое-то время в галерее, мы порасспрашивали собравшихся любителей искусства об их впечатлениях, сделали фотографии картин и направились обратно в компанию. Оказавшись на улице, Ольга осуждающе посмотрела на меня:

— Я просила не встревать в мою работу, — отчеканила она.

— Помню. Но мне показалось уместным задать тот вопрос, — я понимала, что веду себя слишком нагло для первого рабочего дня, но считала это оправданным поступком. Художник рассказал о своей работе над самой тяжелой картиной из серии, что могло послужит интересным материалом для статьи.

— Уместно или нет, решать не тебе. Впредь, прошу вести себя более сдержанно. Ты всего лишь стажер, — сказала она, надменно тряхнув головой, и, не дожидаясь ответа, зашагала вперед.

— Этого больше не повториться, — сказала я в пустоту и направилась следом. На данном этапе было важно завязать хорошие отношения в коллективе, для перепалок еще не время. Я умею отстаивать свою позицию и свои интересы, но эта не та ситуация в которой стоит распаляться. Иногда следует знать свое место, для собственного благополучия.

Глава 9

— Рафаэль, за сколько ты готов продать мне эту картину? — настойчиво повторил я свой вопрос.

— Алексей, в десятый раз тебе повторяю — она не продается, — с раздражением произнес художник, недовольно сложив руки на груди.

— Назови любую цену.

— Сто тысяч, — бросил Рафаэль, в надежде отделаться от надоедливого собеседника.

— Покупаю! — выпалил я в ответ, только через секунду осознав, как это ударит по моему и так прохудившемуся карману.