На улице постепенно вечерело. Маленькая стрелка подходила к семи.

— В школу уже через неделю, а зная Диму, вряд ли он вспомнил купить все для этого необходимое, — говорила бабушка, накладывая мне салат из огурцов и помидоров. — я предлагаю съездить нам с тобой на днях.

— Мам, ну прекрати, купим мы все, целая неделя еще. — сказал отец, выкладывая в миску очередную порцию мяса.

— У тебя вечно так, до последнего готов тянуть. — укорила его она. — Мы посовещались с Василием Алексеевичем и Валерием Юрьевичем, это мой муж, — пояснила для меня бабушка. — решили, ребенок слишком большая ответственность для тебя, тебе для начала самому нужно повзрослеть. Я заберу Ариночку к себе, от школы, правда, далековато, но Валерий Юрьевич вызвался отвозить и привозить.

Я посмотрела на отца. Вид у него был возмущенный.

— Э-э-э нет, с ума не сходите. Заберет она… кто сказал, что я отдам? Я все решил.

— Нет, Дим, твое «решил» в этой ситуации веса не имеет, — сказал дядя Вася, отложив вилку. — нужно уметь быть родителем, что умеешь ты? быть собутыльником? Чему ты можешь научить дочь? Как своей разгульной жизнью убить в родственниках надежду на то, что король вечеринок образумится? Дак ты уже научил, твой аналог валяется где-то сейчас в доме. Видел его глаза? как у панды.

— Давай не сваливать свои упущения на меня, это твое воспитание. — разозлился Дмитрий. — И вообще, нет ничего плохого в этом, парень молодой, вся жизнь впереди.

Василий хотел было ответить, но Вера Николаевна развела руки в стороны, направляя на них жест смыкающейся ладони.

— Не ссорьтесь, мальчики, все можно решить мирно. Дим, девочке сейчас нужна стабильность, она многое пережила, а еще ведь нужно адаптироваться в школе. Согласись, что со мной ей будет лучше…

— Не будет. Я ее отец, я чувствую, что ей лучше. — Дмитрий вальяжно расселся на плетеном стуле, враждебно посматривая на дядю Васю.

Меня перестали замечать. Я сидела, уставившись на Алису, периодически посматривая на участников конфликта. Алиса тоже смотрела на меня, широко раскрыв глаза.

— Дим, пойми, мы все чувствуем вину перед Ариной, — уже спокойней стал говорить дядя Вася. — кажется, что уговори я тебя тогда поговорить с Викторией, все бы сложилось лучшим образом, девочка росла бы в семье, но посмотри к чему привело твоё упрямство и самолюбие? Она столько психологических травм получила в этом детском доме. Целая коллекция. Я психиатр, я вижу социофобию, обсессивно-компульсивное расстройство. Это вид невроза, мам, — он посмотрел на Веру Николаевну, которая от слов сына схватилась за голову. — ты видел ее руки? Они в царапинах, мелких синичках, не на что не натолкнуло? Твоя заслуга. А сейчас ты можешь гарантировать, что, живя с тобой у нее не ухудшиться состояние и она не заработает новые травмы?

После слов Василия за столом повисла угнетающая тишина. Дмитрий опустил взгляд и отвечать не спешил.

Что бы не говорил дядя Вася и кем бы он не был, я не хочу, чтобы Дмитрий меня отдавал. Во мне живет еще надежда на то, что я смогу заслужить любовь отца. Сердце щемит от желания любить и чувствовать любовь в ответ.

Я смотрела на отца. Наверное, в моих глазах читалась мольба, немая просьба не отказываться. Но он на меня не смотрел.

— Чего сидите такие кислые, молчите, — подошел к нам отсутствовавший все это Илья. Вид у него был уже не такой замученный. — меня так преданно ждете?

— Ты где ходил так долго? — обеспокоено спросила бабушка.

— Отдохнуть, да и аппетит ходил нагулять, — невозмутимо ответил он, присаживаясь за стол. — прошелся вдоль домов, да языками с соседом зацепился. Кстати, пока гулял, нашел дерево вишневое, кто-то выращивает, очень плодовитое, я немного насобирал.

Илья высыпал горсть на стол.

— О, круто, я возьму? — обрадовалась Алиса, забирая несколько ягодок. — ну ты даешь, даже на улице еду нашел. М-м-м… вкусно. Где, говоришь, эта вишня?

— Пойдем покажу.