Любовь напоказ - Алекс Лайт (2020)

Сперва кулинар из мамы был неважный. Говоря откровенно, ее стряпню вообще невозможно было есть. Она делала глазурь из соли, а не из сахара. Блинчиками можно было пробить стену, если кинуть с размахом. Но она не остановилась. Думаю, кулинария стала для нее чем-то вроде терапии. После разрыва с папой она только ею и занималась. Казалось, она пытается быть сильной ради меня, прячет всю свою боль и грусть, и дает им выплеск лишь тогда, когда смешивает муку с яйцами. В то первое лето мы с ней часто ездили в книжный, и она выносила оттуда целые сумки с рецептами тортов, печений, капкейков и прочих сладостей. Приезжала домой, раскрывала какую-нибудь из этих книг на первой попавшейся странице и готовила до самой ночи.

Постепенно ее навыки стали улучшаться. Она даже открыла собственную пекарню в городе. Кара, ее подруга и бизнес-партнер, занималась финансами и документами, а мама – самой выпечкой. Ее грусть превращалась в капкейки в нарядной розово-серебристой обертке.

Хлопнула входная дверь, и в кухню, точно маленький ураган, ворвалась Касси в своем нежно-розовом фирменном фартуке с надписью «Капкейки от Харт». Удивительно, но Кара согласилась назвать пекарню в нашу честь. Первым человеком, которого они наняли, была Касси, дочь Кары. Я тоже помогала во время летних каникул. Но Касси работала на полную ставку – она была на год старше меня и школу уже закончила. Работала не столько ради денег – сколько ради бесплатных сладостей.

– Капкейки! – воскликнула Касси, схватила сразу два и тут же попробовала. – Удивительно: прошло целых два года, а мне все никак не надоест! – Она облизнула пальцы, к которым пристала глазурь. – Ты выслала мне сигнал SOS. Что стряслось?

Я описала ей всю ситуацию с Бреттом. Рассказала про урок английского, про Дженни, про поцелуй, про свой побег. К концу моей истории Касси буквально утратила дар речи.

А такого я за два года дружбы с ней еще не видела.

– Ничего себе, – наконец проговорила она. – Маме расскажи! То-то она обрадуется!

– Маме ни к чему знать, что первые отношения ее дочери – фейковые, – возразила я. Этот момент ни на шутку меня смущал.

– Тогда ни к чему упоминать про фейк. Здорово же, что ты теперь не одна! Во всяком случае, в школе. После моего выпуска ты ведь толком ни с кем не общаешься. Настоящая отшельница!

– Вовсе я не отшельница, – снова возразила я.

– Отшельница, – упрямо повторила Касси. – Все время проводишь либо со мной, либо с книгами.

– Тогда, выходит, ты тоже отшельница?

Касси пожала плечами и развернула второй капкейк.

– Может, и так. Только ты – отшельница по доброй воле. Это другое. Ты сама решила изолироваться от людей. А я эту долю не выбирала. Просто я почему-то не особо нравлюсь людям.

– Может, потому что вламываешься к ним домой и уминаешь всю их еду?

Касси улыбнулась. Меж передних зубов темнела полоска шоколада.

– Ну нет, это точно ни при чем. – Касси встала, сполоснула руки и вышла следом за мной в коридор.

– Тогда, может, всему виной речь, которую ты толкнула на выпускном? – спросила я, и улыбка на губах подруги стала еще шире.

– Это когда я сообщила всему классу, что я его терпеть не могу?

– Именно.

– Папа всегда учил меня уходить красиво, – мы обе расхохотались. Слишком уж нелепо прозвучали эти слова. Наши мамы часто изумлялись, до чего же странная у нас дружба. Я всегда старалась быть незаметной, а вот Касси из кожи вон лезла, чтобы только привлечь к себе внимание. Но когда мы познакомились два года назад, после открытия пекарни, мы быстро нашли общий язык.

– Странный сегодня будет денек, – заметила Касси. – Ты хоть одну книгу про фейковые отношения читала?

Я покачала головой.

– Увы, нет.