На краю - Арина Александер

Общаясь на нейтральные темы, мы остановились, только оказавшись у самых дверей медпункта.

- Я слышал, у тебя появился парень, – у Егора глаза забегали на месте.

- Ложная информация, у меня никого нет.– с кем с кем, а вот с ним обсуждать свои отношения с Артёмом вообще не хотелось.

- Ясно… Может, встретимся как-то вечерком? Я и Вадик, ты и Юля. Пообщаемся.

Я даже не знала, что и ответь. С одной стороны, с Егором у меня только дружба, а с другой – почему и не встретиться с хорошими людьми. Он же не зовет меня на свидание. Тогда бы точно не пошла.

- Давай. Только в четверг я уезжаю. На этих выходных меня не будет. Можно среди недели где-то посидеть.

Мне показалось, но Егор как-то сразу воспрянул духом. Перекинувшись ещё парочкой фраз, я направилась к дежурному фельдшеру.

Как и предупреждал одногруппник, ничего вразумительного от него я не слушала. Осмотрев живот с помощью пальпации и не обнаружив ничего подозрительного, меня с чистой совестью отпустили на все четыре стороны.

До сих чувствовала себя неважно после вчерашних поседелок. Поэтому, оказавшись в комнате, первым делом отключила полностью телефон и завалилась спать, плюнув на задания Школяра и поездку к нему.

Я даже представить не могла, что вечером встревоженный профессор, не дозвонившись ко мне, свяжется с Немцовым и поставит на уши. А тот, будучи далеко, в свою очередь, припашет Коваля и заставит разузнать, где и что я делаю.

Только ближе к полуночи, когда проснулась с ощущениями полнейшего отдыха и включила телефон, то поразилась сообщениям от Михаила Матвеевича, грозящего задать мне трепку и десяткам неотвеченных звонков от Артёма.

Завтра будет непростой денек.

Я с замиранием сердца ожидала вторник.

Нужно было успеть выстроить оборонительную позицию, потому что без неё я могла сдаться в считанные минуты.

Так же понимала, что Немцов обязательно объявится. Это был всего лишь вопрос времени, и как вести себя при встрече я не знала.

Рука сама потянулась к телефону, выискивая злополучные снимки. Каждый раз, глядя на них, по сердцу словно полоскали ножом. Я начинала чувствовать себя садомазохистом, который через боль получал удовольствие. Именно эта боль разбивала в прах мои воспоминания.

В нос ударил ещё не до конца выветренный запах роз и я с тоской прошлась по ним взглядом. Мне было жаль их выбрасывать. Они ни в чем не виноваты. Единственным правильным решением оказалось пообрывать лепестки с уже слегка начавших увядать бутонов и разложить тонким слоем на белом листе бумаги для просушки. Хочу осыпать ими маму с Сергеем, когда они будут выходить из ЗАГСа.

У Мельниковой хватило ума не трогать меня всё это время. А я ушла в себя настолько, что не обратила внимания, как ночь сменилась предрассветными сумерками. За окном не спеша начал падать пушистый снег. Он сыпал до тех пор, пока на утро не скрыл весь город в белых сугробах.

* * *

После последней пары в коридоре меня поджидал Егор. Все засобирались расходиться по домам и он предложил свою компанию по пути в студгородок. Почему бы и нет. Тем более нам в одну сторону.

Стоило только выйти на улицу, как глаза резанула острая боль от ослепительного солнца после темных аудиторий. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы зрачки привыкли к свету. От этого движения одна из линз, (которую с утра я плохо зафиксировала), смоченная слезой отслоилась и с помощью века выскользнула.

- Ай, - я приложила ладонь к правому глазу.

- Что случилось? – Егор обеспокоено остановился, всматриваясь в мое лицо.

- Кажется, линза выпала. Чёрт, как я теперь её найду.

- А я и не знал, что у тебя плохое зрение. Стой, - приказал он, положа руки на плечи и останавливая мои попытки самой разыскать пропажу. - Сейчас найдем. Не шевелись.