Звезда Парижа - Роксана Гедеон (2013)

Филипп, слушавший это, едва не зевал от скуки. Никак нельзя было взять в толк, зачем понадобилась Адель эта старая перечница. Зачем вообще так угождать этой вздорной старухе? Что за неожиданная страсть к пожилым людям? Ведь это сущая нелепость — из-за разглагольствований какой-то дряхлой дуры Адель ему самому не уделяет никакого внимания.

Это было тем досаднее, что завтра, как знал Филипп, должен был приехать герцог Орлеанский, бывший любовник Адель. Филипп боялся этого дня, заранее злился на свою непостоянную любовницу и проклинал графиню де Суза на чем свет стоит.

8

Когда наступил последний четвертый день пребывания в Нейи, Адель так и не возвратилась в свои апартаменты, предпочитая остаться у князя Тюфякина в Голландском доме. Слуги уже собирали вещи. Все, что она хотела, было получено, сверх того ей двор ничего уже не мог дать.

К тому же, здесь, в Нейи, было меньше влиятельных людей, чем в Тюильри. Когда король вернется в Париж, она будет иногда бывать при дворе, но в загородные резиденции уже никогда ездить не будет — нет-нет, увольте. Ей было бы гораздо приятнее провести время в Вилла Нова. К тому же Адель скучала по дочери. Когда Дезире не было рядом, ей вообще сама жизнь казалась бессмысленной.

Но последний день в Нейи надо было еще прожить. Адель отправилась в манеж: Лошадь — ахалтекинец, подаренный Тюфякиным — у нее была отличная. Собственно, только сейчас, став владелицей этого благородного животного, Адель начала понимать в лошадях толк. Стройным, поджарым Турком, покрытым короткой золотисто-рыжей шерстью, отливающей на солнце блеском, невозможно было не залюбоваться — изысканность породы бросалось в глаза даже не знатоку: сухая изящная голова, гордая шея, выразительные, даже с какой-то поволокой глаза, сильные прямые ноги, огонь и норовистость в каждом движении. Однако в общем королевский двор был не столько поражен, сколько шокирован презентом, который русский князь сделал своей молоденькой любовнице. Существовало правило: женщины, хотя бы в малой степени претендующие на порядочность, могут ездить только на кобылах! Уж никак не на жеребцах.

Турок был именно жеребцом. Впрочем, Адель нравился ее конь, а уж о том, что ездить на нем неприлично, она не стала задумываться.

Если уж на то пошло, она была даже рада шокировать всех, кто был в Нейи, и как можно сильнее.

В манеже ее внимание привлек стройный, высокий, темноволосый подросток, уже почти юноша. Среди всех всадников, что были в манеже, этот шестнадцатилетний мальчик был красивее всех, обладал самой лучшей посадкой и правил лошадью так уверенно, что Адель невольно залюбовалась им и, без всякой задней мысли, сказала, обращаясь к Филиппу:

— Какой красивый юноша! Просто поразительно!

Герцог Немурский метнул на нее такой подозрительный взгляд, что Адель вздрогнула, и раздраженно бросил:

— Оставьте мальчишку в покое, ему учиться надо, а не…

Он не договорил. Адель очень тихо, но зло и сухо произнесла:

— Учиться надо вам, мой принц. Учиться манерам. А этот мальчик уже и так многое умеет. Кстати, он похож на вас.

И уже громко, она добавила:

— Какой все-таки великолепный наездник!

Эти ее слова услышал тот, кому они были адресованы. Юноша обернулся. Он был в форме морского офицера; его лицо показалось Адель очень приятным — большие темные глаза, твердый, уже не детский, настоящий мужской рот. Лишь черные локоны, длинные, прямые и даже на вид очень мягкие, придавали его облику какую-то детскость.

Улыбаясь, он сказал:

— Специально для вас, мадемуазель, в подарок!

С необыкновенной легкостью проделав ряд сложнейших фортелей и выкрутасов, юноша снова очутился в седле. Адель зааплодировала и неспешно направила своего Турка ближе к новому знакомому.

— Браво, это настоящий подвиг, сударь! Мне еще никогда не дарили ничего более оригинального.