Снэк - Эмми Бертон (2023)

— Откуда ты знаешь?

— Ты накручиваешь волосы на палец. Ты делаешь так, когда хочешь спать.

— Ты помнишь. — Я улыбаюсь ему в грудь.

Снэк смеется — это глубокий, сексуальный рокот, который я чувствую через его грудь.

— Конечно, помню. Это странная вещь.

Я снова смотрю на него снизу вверх. Снэк больше не смеется. Он тихий, напряженный. Он проводит рукой по моей серой шапочке и снимает ее. На его лице появляется выражение удивления, глаза прищуриваются.

— Когда ты стала блондинкой-самоубийцей?

Я открываю рот, чтобы возразить и сказать:

— Что? — Потом я вспоминаю, что теперь я блондинка. Блондинка-самоубийца — это выражение, которое я когда-то использовала, чтобы описать старых подружек Снэка. Он берет прядь моих волос между большим и указательным пальцами и перебирает ее. И шепчет:

— Самая нежная вещь… моя блондинка-самоубийца.

Глава 6: 1999 — Блондинки-самоубийцы

Можно подумать, что тем летом, когда нам было по двенадцать, после того как он поцеловал меня, на этом все закончилось.

Влюбленные с детства наконец-то признались друг другу в любви и вуаля! Жили долго и счастливо. Если бы. Нет, как сказал Шекспир, — «Путь истинной любви никогда не проходит гладко.» — Но в двенадцать лет кто действительно знает, как определить, является ли то, что они чувствуют, любовью и как выглядит «спокойное течение» в их жизни? Я наконец убедила себя, что он забыл о поцелуе, и я, естественно, не собиралась поднимать эту тему и ставить его в неловкое положение.

В младших классах мы со Снэком вместе ходили в школу пешком или ездили на велосипеде. Мы тусовались после школы, играли в видеоигры или делали миксы на компакт-дисках. Я ходила на школьные дискотеки с группой ребят, в которую входили Снэк, Клип и другие парни, с которыми они еще бегали. О, и давайте не будем забывать о девушках, которые были очарованы ими. Каждый раз, когда я оборачивалась, очередная девушка набрасывалась на Снэка.

Даже несмотря на то, что он поцеловал меня в тот единственный раз, казалось, что я была просто еще «одним парнем» из компании. Я была в замешательстве. Зачем ему целовать меня и называть своей девушкой, а потом возвращаться к тому, чтобы быть просто друзьями.

К тому времени, когда мы пошли в среднюю школу, поцелуй превратился в поблекшее воспоминание. По крайней мере, я думала, что для него это так.

Снэк встречался с другими девушками. Каждая из них была блондинкой. И высокой. И стройной. У меня не было ни одного из этих качеств.

Я была ростом 163 см. У меня сине-зеленые глаза, а мои волосы — обычного пепельно-коричневого цвета. Я знаю это, потому что со времен колледжа у меня было множество цветов волос, и корни были намного темнее, чем в детстве. Из любопытства, пару месяцев назад я взяла свою фотографию из средней школы в супермаркет, чтобы выяснить свой настоящий цвет. Он соответствовал среднему пепельно-коричневому цвету L'Oréal 5A. Не то чтобы я хотела к нему возвращаться, мне нравится мой нынешний светлый цвет. Он определенно не хуже моего натурального.

Дело в том, что странным в Снэке и его блондинках было то, что после свиданий он приходил ко мне домой и тусовался со мной.

В то время я не придавала этому особого значения.

— Минни, Снэк здесь! — кричит мой папа с лестницы от входной двери.

— Отправь его в мою комнату, — кричу я в ответ.

Я слышу папины шаги, когда он приближается.

— Твою комнату? — кричит он.

Я кричу отцу в лицо, как только он входит в мою дверь.

— Господи, папа, это всего лишь Снэк!

Мой папа шепчет:

— О, точно. — Как будто мы со Снэком никогда раньше не зависали. Как будто это что-то новое. Снэк поворачивается боком и проскальзывает мимо моего отца, чтобы сесть на мою кровать.

Мой папа хмурится и тихо, но твердо добавляет:

— Дверь оставить открытой.