Суданская роза - Юлия Чалова

Последнее, что успеваю ощутить перед тем, как провалиться в сонное, медикаментозное забытье – сильный, хищный и до безумия пугающий запах, который исходит от Матвея. Мне кажется, в этой машине все пропитано гибельным запахом самца, лишающего жертву последней возможности бороться за свою жизнь.

Затекшая шея и тяжелая голова – первое, что я ощущаю незадолго до того, как открыть глаза. А еще свет – резкий, больно бьющий по глазам. И голоса, раздающиеся, как будто сквозь ватное одеяло. Гулкие, но постепенно обретающие отчетливость.

- Зашевелилась, - кто-то незнакомый шипит прямо над моей головой и я открываю глаза. Мужчину и в самом деле вижу в первый раз в своей жизни.

Первое, на что обращаю внимание – меня не связали. Руки и ноги свободны. Слышу едкий смешок Матвея, тоже наблюдающего за моим пробуждением.

- Яна, а ты думала мы тебя свяжем? Зачем нам это?

Работать под дурочку – чем не вариант. Можно попробовать.

- Чтоб не сбежала, - предполагаю я, стараясь держать как можно более невинный вид.

Резким, болезненным эхом в ушах отдается хохот сразу нескольких мужчин, находящихся в этой комнате. Постепенно проясняющимся взглядом, обвожу помещение и вижу троих. Кроме Матвея, один из двоих мне тоже знаком – с ужасом узнаю в нем депутата Виктора Пеструхина, который ровно восемь лет назад не хотел подписывать мне характеристику по практике.

Этот-то откуда здесь взялся?

- А куда тебе бежать? И как? – спокойно отзывается Матвей, - допустим, ты дойдешь до двери, а дальше? За ней – еще три человека охраны. И еще четверо – во дворе. Нас трое, семеро за дверью. Справишься с десятью разом?

Смотрит на меня немигающим взглядом и усмехается собственному ответу.

- Вот то-то же. Поэтому резона связывать тебя у нас просто нет. А у тебя – нет выхода.

Сажусь на кровати и как можно незаметней поправляю на себе чуть сбившуюся футболку Влада, попутно прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, пока я была в отключке, со мной явно ничего не успели сделать. Ведь я сейчас бы точно почувствовала, если бы…

Даже не знаю, кого мне бояться больше – Матвея Сотникова или этого гнусного Виктора Пеструхина. А ведь в комнате есть еще и третий… кто он?

- Где Влад? – интересуюсь я, на инстинктивном уровне понимая, что Влада в этом доме точно нет. Пока нет.

В ответ получаю порцию выразительного молчания и короткие смешки, которыми между собой обмениваются мужчины в комнате.

- Что вы со мной сделаете?

Тоже глупый вопрос, но в данной ситуации он точно не испортит мне перспективы. По большому счету их уже и так нет.

- Пока – ничего, - мгновенно отзывается Матвей и с интересом разглядывает меня, - есть хочешь?

От удивления слегка приоткрываю рот – такое приглашение к завтраку смело можно считать апофеозом нелепости и абсурда.

Мотаю головой. Мне сейчас и дышится-то с трудом. Кусок в горло точно не полезет, но Матвей уже тащит меня к обеденному столу к этой же комнате.

Какой-то мужчина вносит в комнату две огромные коробки с пиццей и большой пакет с коробочками китайской лапши. Виктор придвигает ко мне порцию лапши и картонную тарелку с парой кусков пиццы. От одного только вида еды начинает мутить – может так действует отходняк от снотворного, но скорее всего – дело в самой ситуации.

- Не хочу есть, - четко выговариваю я и отодвигаю от себя лотки с едой.

- Как хочешь, - равнодушно отзывается третий мужчина, на которого очень похожи и Виктор, и Матвей.

Догадываюсь, что это – их отец, Николай Пеструхин. Владелец крупного холдинга, но лично с ним я не знакома. Вернее, не была знакома до этого момента.

- А зря, - противно чавкает Виктор, придвигая обратно коробку с лапшой, - штука вкусная, да и силы тебе понадобятся. Так что ешь, не выпендривайся.